Рафаэль Хакимов: «Чтобы сохранить СССР, нужен был человек такого же масштаба, как Ленин…»

Почему эпоха «отца народа» сегодня невозможна, или Чем Сталин отличается от Чингисхана

Разговоры о роли Сталина в отечественной истории будоражат общество постоянно. Вице-президент АН РТ Рафаэль Хакимов считает, что, если бы не война, Иосиф Виссарионович так бы и остался «мелким диктатором» и не получил бы такой роли в умах человечества. В своей статье он рассуждает о тех противоречиях, какие генералиссимус заложил в свою империю, что позже и привело к крушению СССР.

«ОТ ПОБЕДОНОСНЫХ ГЕНЕРАЛОВ ЛУЧШЕ ИЗБАВИТЬСЯ, ИНАЧЕ ОНИ МОГУТ ИЗБАВИТЬСЯ ОТ ТЕБЯ»

Я жалкий раб царя. С восхода до заката,
Среди других рабов, свершаю тяжкий труд,
И хлеба кус гнилой — единственная плата
За слезы и за пот, за тысячи минут.
Когда порой душа отчаяньем объята,
Над сгорбленной спиной свистит жестокий кнут,
И каждый новый день товарища иль брата
В могилу общую крюками волокут.
Я жалкий раб царя, и жребий мой безвестен;
Как утренняя тень, исчезну без следа,
Меня с земли века сотрут, как плесень;
Но не исчезнет след упорного труда,
И вечность простоит, близ озера Мерида,
Гробница царская, святая пирамида.

Валерий Брюсов. Египетский раб.
7 октября 1911

Иосиф Сталин не был патриотом, он не любил Родину, он вообще никого и ничего не любил, кроме власти. До революции Сталин со всеми остальными большевиками выступил за поражение России в войне, что было откровенно антипатриотичным шагом. Он мог бы повторить слова Льва Толстого: «Патриотизм есть рабство». На антивоенной теме разгорелась революция.

Сталин в качестве секретаря партии состоял на побегушках у Владимира Ленина и Льва Троцкого, при этом отличился такой жестокостью, что даже напугал однопартийцев. Сталин, затаившись, выжидал своего часа. Ранняя смерть Ленина была бы ему явно не на руку. Случись это в начале 1922 года, скорее всего, страну возглавил бы Троцкий. Сталину нужен был еще год или два с тем, чтобы внедрить в аппарат партии достаточное количество своих назначенцев. После смерти Ленина в 1924 году он мог рассчитывать на поддержку тысяч кадров среднего звена, им же самим и выдвинутых.

Сталин шел к власти не с помощью открытой партийной борьбы, он использовал совершенно новый метод — методично выдвигал свои кадры, которые постепенно стали большинством в партии. Ему не нужна была слава Ленина, он примазался к ней, объявив себя последовательным ленинцем. Ему был выгоден ленинизм, который он сам и насаждал. Собственно Сталин и придумал термин «ленинизм», как в свое время Ленин придумал «марксизм». Формула ленинизма была для Сталина прикрытием антиленинской позиции. Реальный Сталин трусливо прятался за спину Ленина. Ему понадобилось обожествить Ленина, чтобы мог состояться его собственный культ. Сталин для этого создал новую религию, где место христианской Троицы заняли вожди мирового пролетариата, а их наместником на земле стал «отец народов» — Сталин. Все это можно было бы назвать гениальным ходом, если бы не закончилось истреблением цвета русской нации и геноцидом многих малых народов. Поволжских татар он не тронул только из-за их многочисленности, рассеянного проживания и проявленной доблести на фронтах — не в знак благодарности, напротив, со страха.

Сталину не нужна была слава трибуна Троцкого, который, бесспорно, был вторым человеком после Ленина. Ему не нужна была слава Льва Каменева — предводителя Коминтерна. Ему не нужна была слава теоретика Николая Бухарина — милейшего человека в партии. Простые сталинские конспекты проштудированных им трудов марксистов были гораздо понятнее для народа, чем шедевры Бухарина.

После когорты великих революционеров, трибунов, творцов мировой революции на сцене появилась серая личность, собиравшая вокруг себя таких же серых функционеров. Население, уставшее от потрясений террора и Гражданской войны, хотело спокойствия, жаждало серых будней, простого благополучия. Тайну своего возвышения Сталин не скрывал. В узком кругу партийцев он раскрыл свою тактику: «Почему мы победили Троцкого и других? Известно, что после Ленина Троцкий был у нас вторым по популярности. Но у нас была поддержка кадров среднего звена, а они донесли наше понимание ситуации до масс… Троцкий не уделял никакого внимания этим кадрам». Здесь Сталин разъясняет тайну своего прихода к власти: будучи мало кому известным секретарем, он выдвинул десятки тысяч кадров, обязанных ему своим возвышением. Сталин на своем примере показал возможности канцелярской тактики захвата власти.

В знаменитом сталинском лозунге «Кадры решают всё!» смысл заключался не в выдвижении талантливых людей, скорее, наоборот, людей, способных составить конкуренцию сталинской серой массе, он беспощадно и тупо уничтожал. Многих замечательных генералов, выдающихся ученых, писателей он вырезал без сожаления только потому, что они были талантливы. Тут он следовал принципу Никколо Макиавелли: «Не окружай себя чрезмерно могущественными слугами — от победоносных генералов лучше избавиться, иначе они могут избавиться от тебя». В лозунге «Кадры решают всё!» смысл заключался в другом — кадры Сталина решали всё, т. е. назначенцы двигали его на вершину власти и обеспечивали легитимность.

Сталин ради укрепления своей власти готов был сгноить полстраны, а потому в нем не было ни капли патриотизма. Жестокость — его сущность. Сталин был жестоким ради самой жестокости. Он был воплощением жестокости как таковой, в чистом виде, не замутненной христианскими учениями о милосердии и смирении, чему пытались его выучить в семинарии. Он был жестоким даже по отношению к собственной семье. Он никого не любил, а его боготворили все — даже те, кого он гноил в концлагерях, они умирали с его именем на устах.

«ПАТРИОТИЗМ ПРЕДПОЛАГАЕТ ЛЮБОВЬ К СВОЕЙ СТРАНЕ. СТАЛИН БОРОЛСЯ СО СВОИМ НАРОДОМ»

Государь, если он желает удержать в повиновении подданных, не должен считаться с обвинениями в жестокости.

Никколо Макиавелли

Жестокость — универсальная категория. Порой в качестве примера чрезмерной жестокости приводят Чингисхана или Бату, но для них жестокость не была самоцелью. Средневековье было эпохой, когда шла война всех против всех, вопрос заключался в том, кто первым перегрызет сопернику горло. Рассказы о численности убитых Чингисханом мирных жителей написаны мусульманскими летописцами, ненавидевшими язычников Монгольской империи. «Черную легенду» о татарах (по выражению Льва Гумилева) выдумали тамплиеры, занимавшиеся грабежами во время крестовых походов. Тамплиеров уличили в беззакониях, их поймали за руку, но они всю вину свалили на татар. И хотя тамплиеров казнили, но их россказни размножились, дожив до наших дней. Русский генерал Михаил Иванин, старательно изучивший походы Чингисхана, перечисляет миллионы якобы перебитых жителей Средней Азии, а затем с удивлением сам же и добавляет: «Оазис Хивы едва ли мог весь иметь 2 миллиона жителей, а по счетам восточных писателей в одном Ургенче убито 2 400 000!» Тем не менее историки до сих пор старательно цитируют подобные небылицы, веря сообщениям ангажированных летописцев.

Чингисхан создавал супергосударство, где все народы могли бы жить спокойно в соответствии со своими культурными предпочтениями. Русский архиепископ Петр свидетельствовал на Лионском соборе: «Намерены они весь мир себе подчинить, и предопределено свыше, что должны они весь мир за 39 лет опустошить, подтверждая это тем, что как некогда божественная кара очистила мир потопом, так и теперь нашествие их очистит этот мир разрушительным мечом». Средневековые люди Востока и Запада в равной мере верили в божественную предопределенность мировых событий. Чингисхан сам верил в такое предназначение, он наказывал тех, кто убивал купцов и послов. Рашид ад-Дин описывает любопытную ситуацию. После покорения Бухары Чингисхан заставил явиться все население города на загородную площадь, где обычно совершались праздничные моления, взошел на кафедру мечети и после изложения рассказа о вероломстве султана, убившего торговцев и послов, сказал: «О люди, знайте, что вы совершили великие проступки, а ваши вельможи — предводители грехов. Бойтесь меня! Основываясь на чем, я говорю эти слова? Потому что я — кара господня. Если бы с вашей [стороны] не были совершены великие грехи, великий господь не ниспослал бы на ваши головы мне подобной кары!» Несмотря на средневековую жестокость, безмерное количество завоеваний, Чингисхан, как Бату и последующие ханы, соизмерял цели и средства. Они создавали мировое государство, которое должно было иметь внутренние стимулы для процветания и безопасные границы. Для них была неприемлема формула «Цель оправдывает средства». Сама цель и предполагала средства, обеспечивающие стабильность империи и всеобщую выгоду для всех народов без исключения.

Макиавелли мог бы оправдать Чингисхана и Бату, ибо он ради объединения страны прощал жестокость правителей, но он не смог бы оправдать Сталина, поскольку никогда не говорил, что цель оправдывает средства. А Сталин в средствах не стеснялся. Великий флорентинец не был жестоким или справедливым человеком, он был государственником и смотрел на явления не с точки зрения обыденной морали, а с точки зрения возвращения Италии былой славы, воссоединения любым способом территории, разорванной северными соседями на республики и княжества. Для Сталина Страна Советов была полем выражения его политических амбиций, а будущее страны его вовсе не волновало, для него граждане были быдлом, человеческим материалом для реализации личных прихотей.

Патриотизм предполагает ненависть к врагам и пусть толику, но тем не менее любви к своей стране. Сталин боролся со своим народом. Он вынудил эмигрировать казаков, раскулачил работящих и независимых крестьян, остальных крестьян сделал крепостными, проведя за их счет индустриализацию, целый ряд народов переселил с родных мест в Среднюю Азию, интеллигенцию сгноил, ученых загнал в шарашки, инакомыслящих — в ГУЛАГ, с космополитами воевал, заговор врачей раскрыл, жен близких друзей пересажал. Не осталось той формы жестокости, которую бы он не изобрел.

«СТАЛИН ОСТАЛСЯ БЫ В ИСТОРИИ МЕЛКИМ ДИКТАТОРОМ, ЕСЛИ БЫ НЕ ФАШИЗМ»

Лучше быть последним среди волков, чем первым среди шакалов.

Чингисхан

Сталин расстреливал невиновных и знал об этом, сам проверял расстрельные списки. Его не останавливали ни прежние заслуги, ни товарищеские отношения с казненными. Он знал и расстреливал именно потому, что они были невиновны. Их «вина» заключалась в том, что они стояли в стороне от сталинских злодеяний, они были честными коммунистами, верными ленинцами, стойкими большевиками. Их вина была в том, что они имели собственное мнение и не участвовали в психозе поклонения вождю народов. В конкретной исторической борьбе позиция «невинности» («Я не хочу замарать свои руки, участвуя в этой борьбе, я просто хочу вести скромную и честную жизнь») для Сталина воплощала наивысшую виновность. Быть в стороне еще не означает отсутствия позиции, быть нейтральным в условиях «классовой борьбы» тоже обладает значением. Сталинская формула гласила: «Или ты с нами, или против нас». Если ты не с нами, тогда достоин расстрела. Но если ты с нами — тоже достоин расстрела, потому что ты достоин этого. При Сталине торжествовал абсолютный, возведенный в высшую добродетель, произвол.

Сталин не был воплощением «кары Господней». Он остался бы в истории мелким диктатором, если бы не фашизм и Великая Отечественная война. Его союз с Гитлером в 1939 году, в результате чего были поделены сферы влияния, шокировал всю Европу, а Сталин был шокирован разрывом пакта Молотова-Риббентропа. Он не мог понять предательства Гитлера, до последней минуты веря, что война не начнется. Героическая борьба советского народа с фашизмом подняла Сталина на ту высоту, на которую он не мог и не хотел претендовать. Если победы Англии в борьбе с фашизмом были во многом заслугой стратегии Черчилля, вклад США в Великую Победу объяснялся техническими и экономическими достижениями, то победа СССР целиком и полностью объяснялась героизмом самого народа, не пожалевшего миллионы жизней ради свободы. Там не было заслуги Сталина. Бойцы шли в бой с лозунгом «За Родину! За Сталина!», поскольку Сталин выполнял символическую функцию солидарности перед нацистской угрозой, что никак не было связано с самой личностью «вождя народов».

«ДЛЯ ТОГО ЧТОБЫ СОХРАНИТЬ СССР, НУЖЕН БЫЛ ЧЕЛОВЕК МАСШТАБА ЛЕНИНА»

Есть много жестоких людей, которые лишь чересчур трусливы для жестокости.

Фридрих Ницше

Сталин заложил в фундамент советской империи те противоречия, которые взорвали СССР. Это прежде всего замена реального федерализма «матрешечным» централизмом и переходом от классового террора к борьбе с «врагами народа». Во времена Ленина террор признавался открыто (Троцкий даже бахвалился недемократическим характером режима большевиков). В эпоху Сталина объявили о конце чрезвычайного положения в связи с завершением классовой борьбы. Конституция 1936 года вернула гражданские права целым группам населения (кулакам, бывшим капиталистам), право голоса отныне стало всеобщим. Источником права вместо рабочих и крестьян стал весь народ. Но именно с этого времени начался невиданный террор 1937 года, теперь уже не с классовыми врагами, а с врагами народа — насекомыми, ничтожной мразью, ублюдками. Вместо подготовки к предстоящей войне, чьи отзвуки слышались уже в Испании, затем проявились в ходе присоединения к Германии территорий Австрии, Чехии и Польши, Сталин выискивал врагов народа среди самой дееспособной части военных, инженеров, организаторов производства. Вместо консолидации общества он заложил в его фундамент взаимное недоверие, систему стукачества, доносов, анонимок, поиска врагов не во вне, а внутри страны. Ничего более антипатриотичного придумать было невозможно.

В фундамент страны было заложено столько противоречий, ненависти, недоверия, что ни Леонид Брежнев, ни Михаил Горбачев не были в силах обезвредить «сталинскую» мину замедленного действия, а Борису Ельцину это было на руку. Для того чтобы сохранить СССР, нужен был человек такого же масштаба, как Ленин, который сумел бы вывести страну на путь европейской социал-демократии. Как говорил Уинстон Черчилль, только Ленин мог бы вывести русских из того болота, куда он сам их завел. Повторить Ленина означало бы увидеть разницу между тем, что он делал на самом деле, и полем возможностей, которое было им открыто, но не реализовано. Понять Ленина означает увидеть противоречие между тем, что он делал на самом деле, и измерением того, что в Ленине превосходило самого Ленина. Повторить Ленина невозможно, поскольку он воплощение упущенных возможностей. Сегодня Ленин кажется фигурой из другого времени, из другой эпохи, к которой мы не имеем уже никакого отношения. Остается вопрос: насколько Ленин устарел? Может быть, исчезновение Ленина из поля зрения означает неблагополучие самой страны?

Повторить Сталина тоже невозможно, поскольку не возродится тот энтузиазм борьбы с внутренними врагами, которую разожгла Русская революция, не появится его спарринг-партнер Гитлер и пакт Молотова-Риббентропа уже невозможен. Перекроить Европу никому теперь не удастся. Без борьбы с мировым злом Сталин остался бы в истории мелким диктатором, воплощением жестокости. Его от всеобщего проклятия спасла борьба с фашизмом, что во все времена будет признаваться святым делом.

Популярность Сталина в России не говорит о возможности его возвращения, он остался символом массы серых назначенцев и кумиром стукачей. Мир троллей — потусторонний мир закомплексованных людей. У них проблемы с действительностью, они ушли в подполье, чтобы выйти наружу анонимно, в зазеркалье. Тролль не может публично показать свою анемичную душу. У него проблемы с языком, мыслями, поэтому он извергает только желчь, он ничего не может родить, а потому зол на весь мир. Мир троллей — это подполье доносчиков, анонимщиков, злопыхателей, сутяг и интеллектуальных импотентов. «Просыпайтесь, тролли, работенка появилась. Покажите, на что вы способны!»

Тобой измученный я знаю,
Что вот сознанье потеряв
Татарин будет слишком прав
Татарин будет у Сарая.
Востока вышивка незримо
Переживают польский шелк
Во мне арийца голос смолк
Я вижу минареты Крыма.

Давид Бурлюк. 1913

Просмотров: 1170