Публицист Шамиль Валеев сравнивает режимы Рахимова и Хамитова, а также объясняет, кто же на самом деле управляет соседним регионом
Оригинальный взгляд на гендерный аспект политики в Башкортостане, а также почему нынешнему главе региона Рустэму Хамитову не суждено стать «башкирским Ли Куан Ю» — об этом размышляет экс-главный редактор государственного информагентства «Башинформ» Шамиль Валеев.
РЕГИОН ПОД КАБЛУКОМ
— Мне все больше кажется, что Башкортостан — это слишком мужское, тестостероновое название для нашей республики, которую все чаще хочется назвать ласково — Башкирией.
При словах «да он настоящий бай» или «покорная мусульманская жена» я начинаю быстро перебирать в голове знакомые семьи, чтобы вспомнить такую, где бы главой семьи был мужчина.
И ничего не вспоминается, кроме каких-то отрывков из детских «узбекфильмов» про падишахов в тюрбанах и юной Гюльчатай с великолепной монобровью, которую красноармеец Сухов «назначил любимой женой». Завгаром, заведующей гаремом.
Не могу припомнить ни одной исторической фотографии, где бы жительница территории современной Башкирии скрывала бы свое прекрасное (или ужасное) лицо чадрой, буркой или паранджой. Я увидел такую одежду впервые лет в 35, когда ждал своего рейса в аэропорту Дубаи. И вздрогнул от неожиданности и абсолютной, поглощающей свет черноты дорогущей ткани.
Будучи студентом истфака, как-то специально посмотрел статистику тысяча восемьсот семьдесят, кажется, четвертого года на тему полигамии в нашей губернии. Получался такой порядок цифр: первую жену приводили в дом тысячи мужчин, вторую — десятки, третью — единицы, четвёртую — ноль. Где уж тут гаремы, где мужик с бородой возлежит, а жены вьются в полупрозрачном, держа в руках поднос с рахат-лукумом?
В селе, где я рос, рассказывали про тетку, общественницу, которая регулярно отоваривала своего подвыпившего супруга поленом. Дедушка мой, трижды раненный фронтовик и орденоносец, мягкий и добрый человек, отказывался резать курицу, уступив бабушке эту обязанность вместе с мандатом на управление семьей. Бабушкина власть никем и никогда не оспаривалась. На девятом десятке, чтобы хоть как-то лишить бабушку рычагов управления, мне домашние запретили покупать ей слуховой аппарат.
Лет 15 назад я собирал в уличном кафе одну из первых «живых» интернет-тусовок в Уфе. Грянула музыка, и собрание пришлось свернуть — вокруг за столиками оказалось несколько компаний коротко стриженых дам с уверенными чертами лица. Немного поддав, они начали охотиться за нашими инженерами связи, как ворона охотится за цыпленком. Я понял, что деньги на досуг в публичных местах и желание им заниматься есть преимущественно у дам. А их баи и падишахи, как мне показалось, проживали адаптацию к рыночным условиям в партере, на подхвате, на рыбалке или запое.
У меня твердое убеждение, что мужики за редким исключением у нас в Башкирии — очень удобные и покладистые. Как бы это поточнее — … управляемые. И ни разу не баи, будь они хоть при ста миллиардах.
Один мой хороший друг, начинающий писатель и музыкант, всю свою карьеру занимается тем, что убеждает очередного работодателя, что дома у него — гораздо более строгое руководство. Так и говорит начальству: мне нужно руководству позвонить. Настоящему.
Даже самые публичные мачо и «басмачо» быстро бегут домой из любого бара по первому телефонному свистку. Как и я — иной жизни, кроме существования в виде подкаблучника у нас и нет, особенно после первой детской каки, мытой мозолистой папиной рукой.
Какой уж тут исламский домострой, какая тут семихвостая камча? Какое уж тут управление семьёй удивлённо вскинутой бровью? Даже у самого сурового и крепкого из наших вождей (мужскую стать отнять труднее, чем нефтянку), как я недавно прочитал в одной книге, ключевые решения часто принимала даже не первая леди, а её мама.
И каждый раз, например, ставя галочку в бюллетене за какого-нибудь электорального мужичка, я думаю: а я сейчас за кого голосую? За того парня или за его домашнее руководство?
ВЛАСТЬ В БАШКИРИИ 2010-Х: УПРАВЛЕНИЕ ЗАКЛИНАНИЯМИ
Я разобрал для себя примерно два подхода к управлению Республикой Башкортостан в эти двадцать пять лет. Вот, допустим, есть у вождя какая-то сверхидея о том, куда должна двигаться республика.
А одним указом народ к счастью, как быстро выяснялось, не пригонишь. Что же делал Муртаза Рахимов в таком случае? Он — «уделял внимание» и «создавал условия». Выходец из сельского района, переехавший в город, ему было жалко, что село пропадает в разрухе 90-х. И вот он «создавал условия»: строил «очаги жизни» в виде спортивно-культурных центров и школ, давал льготы молодым врачам и другим специалистам.
Привозил колбасные цеха и пекарни, в надежде, что найдется хозяйственный мужик и завалит продуктами сначала себя, а потом — соседей. Видимо, хотел, чтобы было, как в Германии.
Еще у него была идея самостоятельности, суверенитета — дело дошло до строительства маленьких электростанций на деревенских прудах. Жаль, что пересохли. Еще он прокладывал газ и дороги, как и любой губернатор-тяжеловес 90-х. В общем, делал так, чтобы желающий мог поехать в село и там его поднимать. Как это у него получалось, какие меры «выстрелили», какие — нет, мы сейчас видим на примере челябинских макарон из нашей муки.
Самое главное — он думал, что достаточно создать условия, оболочку, инфраструктуру, и обязательно найдется тот, кто втянется в этот процесс и начнет что-то делать, на радость себе, соседям и вождю.
Достаточно вскопать и унавозить грядку, на ней обязательно вырастет картошка. Как бы то ни было, в результате такой работы остается что-то материальное, которое можно в крайнем случае перепрофилировать. Или, например, украсть.
Сельский дворец протапливать дорого. Но он есть. Как и голландский комбайн. У этой схемы только один дефект — существует только оболочка, отсутствует начинка. Есть труба, колонна и АЗС, но не факт, что найдется нефть. Вскопана грядка, но не всегда посажена картошка, которую потом еще и надо поливать, удобрять и пропалывать, и от колорадского жука защищать. Но по этой схеме что-то обязательно вырастет. Не обязательно картошка. Но будет зелено и красиво.
Существует и другой подход. Более современный. Постиндустриальный. Я бы назвал «пострахимовский». Можно не тратить никаких денег. Почти ничего не строить. Никаких инвесторов не привлекать. Никакие кадры не выращивать. Достаточно просто вести себя так, будто республика уже давно работает по-новому, инновационно. Ежедневно пить чай с иностранными и отечественными бизнесменами. Рассказывать про кластеры. Про технопарки. Про инновации. Про особые экономические зоны. Про сотрудничество с регионами Бразилии. Назвать всё это красивыми словами. Заказать бренд. Поймать тренд. Дать интервью. Провести презентацию. Пригласить профильных специалистов, разумеется, на Межпланетный конгресс по заполнению пустых гостиниц. Объявить Уфу временной столицей мира.
И совсем не обязательно наполнять это чем-то. Просто дождаться, пока вырастет поколение, которое во всё это поверит и начнет на самом деле заниматься всеми этими малотоннажными инновациями, освоением грандиозных инвестиций. В общем, чистая футурология.
Я как-то пытался выяснить, где они эти кластеры и парки, которые, как казалось в 2011 году, вот-вот должны были открыться. Мне разумно объяснили, что это тоже самое здание, те же люди, что были раньше, но деятельность и отдача у них принципиально иная. Я им вежливо кивнул, но так и не понял. И еще не видел, будучи главредом крупного регионального агентства, хоть одного пресс-секретаря с пылающим взором, который бы продвигал среди журналистов нанокрем от ожирения, карманный вертолет, тюбик с асфальтом для починки дорог, смарт-диван на отработанном ядерном топливе из Агидели. Были только с бумагами на тему «дайте славы и денег!»
Будучи вежливым человеком, еще никого не спрашивал про продукты жизнедеятельности этих самых малотоннажных кластеров и смарт-технопарков. Видел один по телевизору, но он успел закрыться, прежде чем я до него дошел. А тот, который делает прототипы из оргстекла, работал еще при раннем Сарбаеве. Наверное, все дело в ноу-хау, скромности и коммерческой тайне наших одаренных изобретателей. Нельзя же так просто взять и подумать, что все это масштабное надувательство и кормушка для обласканных прожектеров.
Ой, совсем забыл про один кластер. Или парк. «Кроношпан» называется. Вот он есть. Большая удача.
Вероятно, я глубоко заблуждаюсь, и мы сейчас всей республикой работаем для людей. Например, будущего. И все наши прожекты первой совместной с нынешним главой пятилетки «выстрелят» лет через двадцать. И наши дети будут его называть «башкирским Ли Куан Ю», а республику сравнивать с Сингапуром. И жаль только, что в эту пору чудесную не придется работать ни нам, ни вам.
Шамиль Валеев — журналист и политтехнолог, директор mkset.ru и холдинга «Ура-Медиа» (Уфа).
Карьера:
главный редактор «Башинформ» (с 2010 по 2016 годы)
начальник отдела по внешним коммуникациям (пресс-службы) в компании «ОАО АНК «БАШНЕФТЬ»
редактор регионального выпуска «Известий»
собственный корреспондент «Российской газеты»Сын известного журналиста, общественного деятеля и блогера «БИЗНЕС Online» Римзиля Валеева.
Просмотров: 962