Мы обсудили с Ринатом его фильм о татарской деревне «Латифа», корни, отношение к культуре и современному национальному кинематографу.
Запускаем рубрику «Интересные татары». На Урале живет много интересных людей, среди них, конечно есть представители коренного населения Опорного края державы — татары, как например герой нашего материала, Ринат Ташимов. Ринат — драматург, актер, режиссер. Много лет проработал в известном в Екатеринбурге, и не только, театре Николая Коляды, уже год занимается созданием своего авторского фильма «Латифа» о жизни в татарской деревне Омской области. Наш корреспондент Эльвина Курбанова поговорила с Ринатом о его фильме, корнях, об отношении к культуре и современному национальному кинематографу.
- Ринат, скоро закончится работа над фильмом «Латифа», расскажи, как пришёл к идее фильма?
- Когда я был подростком, мне моя тетя рассказывала деревенские байки про людей, про соседей из нашей деревни, эти байки отложились в памяти. Когда Коляда меня не взял актером в свой театр, то я решил поступить на драматурга, хотя до этого не писал, сочинения в школе всегда были на 3, но подруга, которая там училась, сказала: «Да, нормально, у тебя всё получится». Так я поступил в ЕГТИ (Екатеринбургский государственный театральный институт) к Николаю Коляде. В процессе учёбы я думал, про что писать, и начал истории из детства складывать в сюжеты. Одна из первых пьес называлась «Катифа». Так сложились истории про татарскую деревню с татарским колоритом. И набралось несколько пьес «Пещерные мамы», «Шайтан озеро» и «Катифа».
- Ты много лет проработал в театре, почему решил обратиться в киносферу?
- Когда я возглавил ЦСД (Центр современной драматургии) я решил, что хочу что-то сделать и в кино, так образовалась «Мастерская Kinolook» и команда сообщников, с которыми мы начали снимать короткометражное кино. Моим соучредителем была Алёна Тремазова, она закончила ВГИК в Москве, с киношным образованием, и где-то через год мы решили, что пора снимать полный метр. Но не знали, как снимать, где взять деньги, людей. У нас в городе единственный действующий эффективный режиссёр и продюсер — это Алексей Федорченко. Он снимал кинокартины «Ангелы революции», «Война Анны», имеет много наград «Венецианского кинофестиваля», «Кинотавра», «Ника». Премированный, абсолютно признанный режиссёр, который ходит среди нас каждый день. Он видел мои спектакли. Мы с ним поговорили, и он сказал: «Давай снимать на базе моей кинокомпании, я буду художественным руководителем, подадим заявку в Министрество культуры РФ на субсидию. Мы ездили в Москву на питчинг и получили финансирование на этот фильм. Вот такой маршрут к созданию фильма.
- Фильм о татарской деревне в Омской области, он снят на татарскую тематику?
- Там есть признаки тюркских культур, но каких-то точных этнографических татарских маркеров там нет. Например, есть сцена похорон, там соблюдается некая мусульманская традиция из суфийской практики, но мне было важно привнести туда атмосферу языческого прошлого. Потому что влияние земли тоже чувствуется. Поэтому некоторые моменты были даже придуманы намеренно. Как у Параджанова в «Тени забытых предков» он добавлял что-то от себя в ритуалы, например, свадьбы. Но там смешная ситуация получилась, потому что бабушки, которым под 100 лет, потом говорили «слушай, а откуда он это знал, ведь это правда такой обряд был, а мы просто забыли». Они конечно может и придумают, но если наш фильм будет удачным, то наши бабушки тоже скажут, что действительно был такой обряд. Я бы сказал, что это больше около татарский фильм, так как он на русском языке и говорит о жизни деревни в целом, а не только о татарах.
- Ты снял фильм о своей деревне. Омск — это уже Сибирь. Ты себя причисляешь к сибирским татарам?
- Чисто генетически я больше казанский, по маминой линии родственники с Поволжья, когда был голод они уехали в Сибирь. Я часто размышляю, насколько я сибирский татарин, во мне есть сибирская кровь, и я всю жизнь себя идентифицирую как сибирский татарин. Больше получается не по крови, а по географическому признаку. Мне так удобнее себя подавать именно по духу.
- Считаешь, есть разница между культурой и языком татар Казанских и Сибирских?
- Думаю, да, но с точки зрения культуры… В СССР она конечно стёрлась, и язык стал единым, но чисто по характеру, они разные. Это даже очень видно по моим родителям, по способу жизни, по быту, способу мышления.
То есть под разделением есть существенное основание?
- Да, я вижу иногда эти споры, обсуждения. И я думаю есть, и это интересно!
- Как ты оценишь свою погруженность в татарскую культуру?
- Я бы сказал осведомленность, меньше чем мне бы хотелось. С какими-то вещами я знаком хорошо, но какие-то вещи я интересовался и узнавал. Основным передатчиком культуры была бабушка по папиной линии, она умерла, когда мне было 10 лет, и вот с этого момента я уже начал забывать язык, сейчас почти не разговариваю и плохо понимаю, и с религией тоже связь начинает обрываться, так как нет человека, который бы передавал.
- Хотелось бы углубиться в культуру?
- Да, сейчас такой мир, когда очень просто потерять своё лицо, и очень важно понимать: кто ты и откуда. Я был несколько раз в Америке, где полный котел разных народов мира, там для людей очень важно носителем чего ты являешься. Особенно в Нью-Йорке. И они стараются это поддерживать. Например, при общении какой-то человек может сказать я из Пенсильвании и для него это важно, и он об этом говорит. Типа считайся со мной. Но вот в России, например, человек придёт на работу и скажет «Я из Барнаула», и всем будет плевать. Это важно — глубже понимать свою культуру, как у евреев или армян.
- То есть раньше ты знал татарский язык?
- Да, я всё детство провел с бабушкой, она была против, чтобы меня отдавали в детский садик, поэтому она была моим детским садом, и я с ней говорил только на татарском. И на слух я запоминал все молитвы, что она читала, сейчас большинство уже забылось, но одну я помню и часто прокручиваю в голове в разных ситуациях.
- В Татарстане очень много внимания уделяется кинематографу. Насколько, на твой взгляд, возможно за счёт театра и кинематографа сохранить или популяризировать язык?
- Я думаю, что это очень мощный механизм. И как говорил Ленин: «Кино важнейший из видов искусств». На самом деле, да, это круто, что в Татарстане начали снимать современные фильмы, например, «Мулла» говорят хороший фильм, но я его ещё не смотрел.
Но, всё же я думаю, что у театра больше возможности популяризировать язык, потому что кино более затратное, чем театр и на самом деле у театра больше зрителей, чем у российского кино, потому что интерес к нему пока слабый.
- Что думаешь насчёт своих пьес?
- Я пока считаю, что мои пьесы просто не пройдут цензуру в Татарстане и в России в целом. На фестивале «Любимовка» была читка моей пьесы и один из работников «Театра Камала» сказал: «Такие пьесы на татарскую сцену пускать нельзя, они разрушают татарскую самоидентичность» и мне, честно говоря, так обидно стало, я вроде как, наоборот, другой посыл закладывал.
- Ты говорил, что не смотрел фильм «Мулла» и «Сестрёнка», почему?
- Есть такая штука: чем больше других смотришь, тем меньше сам снимаешь, чем больше других читаешь, тем меньше сам пишешь. Поэтому я редко читаю чужие пьесы и смотрю чужие фильмы.
- Если бы была возможность снять фильм на татарском языке, снял бы?
- Если бы была бы возможность… Если бы было финансирование, и свобода тем, которые я мог бы поднять, то, пожалуй, да. Мне кажется, что в национальном кинематографе очень большие ограничения в плане этики, например, фильм который я снял, он с точки зрения национального кинематографа как бы не возможен. С точки зрения конформной морали. Вплоть до мелочей.
Допустим фильм «Мулла», он говорит о чем-то конкретном, об устоях, ценностях, которые неоспоримы. То есть фильм говорит: этот человек хороший, этот человек плохой, тот поступает правильно, а этот неправильно, там нет пограничных моментов. Уже из трейлера видно, что мулла исключительно позитивный персонаж, у него нет момента сомнения в Боге, в себе, ещё в чем-то, мне это не нравится. Хотя та же Мать Тереза, она всю жизнь сомневалась, и говорила «мне кажется Бога нет», хотя человек всю жизнь действовал под божьим началом. Мне кажется нужно расширять границы того, о чем мы говорим.
- То есть ты считаешь, что зрителю всё разжёвывают и подают на блюдечке, не давая ему рассуждать?
- Да, пока национальный кинематограф на данном этапе, но, наверное, это в силу того, что ещё слишком мало сделано, чтобы прийти к другой подаче, и в будущем, я думаю, к этому придут.
- Какие планы после выпуска фильма?
- Буквально через неделю заканчиваем работу над фильмом «Латифа», будет просмотр на большом экране, чтоб оценить, как он вообще выглядит, доработать технические моменты. И после пойдет на кинофестивали, очень важно, где фильм покажут впервые. Планируем на «Кинотавр» и далее по списку фестивалей.
- Дальше себя видишь в кино?
- Мне в данным момент интересно работать в кинематографе, но театр я не могу оставить, потому что полжизни посвятил ему. Кино мне нравится, но нужно финансирование. Я в своё время со своими друзьями пропагандировал «кино на коленке», то есть если нет денег всё равно надо снимать, но после полного метра трудно снова вернутся туда. Хочется бюджеты всё больше, и больше, и больше.
Разговор получился очень живым, интересно узнать мнение о кино изнутри. Ждём премьеру фильма «Латифа», но пока дата выхода в свет для широкого зрителя не известна. Мы об этом обязательно сообщим.
Ринат Ташимов — драматург, актер, режиссер. Окончил актерское отделение Омского государственного университета имени Ф.М. Достоевского (мастерская А.А. Гончарука), изучал драматургию на курсе Н.В. Коляды в ЕГТИ. Играл в Лицейском театре, Театре-студии А. Гончарука, «ТОП-театре» в Омске, с 2013 по 2016 гг. работал актером в «Коляда-театре». Занимал должность главного режиссера Центра современной драматургии в Екатеринбурге. Многократный лауреат различных драматургических конкурсов. В 2016 году на конкурсе «Кульминация» его пьеса «Шайтан-озеро» была признана пьесой года, в 2017 году в финал конкурса вышла его пьеса «Первый хлеб». В 2017 году пьеса «Шайтан-озеро» была представлена в Нью-Йорке в рамках лаборатории международной программы Lark+Любимовка, в июне 2018 года эта же пьеса была представлена на фестивале современной драматургии в Колумбийском университете (Нью-Йорк, США).
Эльвина КУРБАНОВА.
Просмотров: 910