«Татарский Эрмитаж»: что же в нем особенного?

ВЕСЬ XX ВЕК ДЛЯ ТАТАР СТАЛ ВРЕМЕНЕМ «СОБИРАТЬ КАМНИ»

В своих текстах я на все лады расхваливаю уникальную коллекцию восточных рукописей в библиотеке Казанского университета. Я называю ее татарским Эрмитажем, сердцем татарской культуры и никогда не жалею для нее комплиментов. Что же такого особенного в этой библиотеке? К чему вообще в современном мире разговор о скучных библиотеках и их обитателях? Об этом и поговорим на сей раз.

В первую очередь восточный сектор университетской библиотеки — место с удивительной историей. Мусульманские рукописи начали собирать здесь практически с самого основания Казанского университета в 1804-м, что неудивительно — ведь университет находился в непосредственной близости от центров мусульманской учености, будь то Заказанье или район Булгара. Однако уже через полвека, в 1855 году, практически вся коллекция рукописей была передана в библиотеку восточного факультета в Санкт-Петербургском университете, где находится и по сей день. Тем не менее, несмотря на этот трансфер, в Казани рукописи продолжили изучать. Особо следует выделить ценнейшую коллекцию Иосифа Готвальда (1813–1897), завещанную им университету. В этой коллекции немало очень красивых, каллиграфически выполненных манускриптов. Правда, широкой публике они совершенно не знакомы и очень редко когда экспонировались.

Весь XX век для татар стал временем «собирать камни», а точнее — спасать и изучать многовековое письменное наследие. Самоотверженным героем этого дела был Саид Вахиди (1887–1938), человек посвятивший всего себя бескорыстному изучению древней татарской литературы. Несколько тысяч рукописей, собранных им за всю свою жизнь, он передал совершенно бесплатно в государственные учреждения. Сегодня они хранятся в библиотеке КФУ, Национальном музее РТ, Мирасхане и Институте восточных рукописей РАН. О заботливом дарителе сегодня почти все забыли, но пользу от его дел до сих пор получают ученые со всех уголков мира. Именно Саид Вахиди нашел и детально исследовал ярлык казанского хана Сахиб-Гирея (1501–1551) — один из немногих живых свидетельств средневековой татарской государственности. Годы жизни Вахиди отдал изучению классики, будь то «Нахдж ал-фарадис» или «Дастан-и Джумджума султан». Однако его вклад в науку оказался втоптан в землю: Вахиди был репрессирован, а его труды по-прежнему пылятся в рукописях…

В университетскую же библиотеку попала огромная коллекция знаменитого богослова Галимджана Баруди (1857–1921). Он был очень обеспеченным человеком и никогда не жалел денег на знания. Когда он жил и учился в Бухаре, то отправлял в Казань целые тюки с редчайшими рукописями — об этом сам Баруди делал заметки по-персидски в своем дневнике. В его библиотеке есть книги, которых во всем мире — единицы. Неслучайно к ним в свое время проявляли интерес советский арабист №1 Игнатий Крачковский и французский гуру востоковедения Луи Мосиньон. Во время репрессий 1930-х многие частные коллекции людей знания были разграблены, но часть из них была все же передана в университет. Так до наших дней фрагментарно сохранились ценнейшие архивы Хасан-Гата Габаши, Камала Музаффарова и Мухаммад-Наджипа Тюнтяри. Многое другое погибло безвозвратно в огне насилия. Имена всех этих людей ничего не скажут обывателю, а между тем именно они сохранили для нас величайшие культурные ценности и зачастую пожертвовали своей жизнью и даже памятью о себе.

ПЕРЕД НАМИ ПОРЯДКА 20 ТЫС. РУКОПИСЕЙ НА АРАБСКОЙ ГРАФИКЕ

Сложно сказать, сколько древних книг пропало в годы репрессий, сгинуло в небытие вместе со своими хозяевами, обладателями утонченных вкусов. Лишь в 1963 году группа татарских ученых во главе с М.А. Усмановым начала сбор древних татарских рукописей по всей стране, от Иркутска и Алма-Аты до Сергача и Астрахани. Эти ежегодные поездки привели к тому, что собрание восточного сектора университетской библиотеки удвоилось в размере и содержало теперь сведения о литературной жизни всех групп татарского народа. Кроме того, экспедиция воспитала целую плеяду татарской научной интеллигенции, действующую до сих пор. Сложно переоценить значение археографической экспедиции Казанского университета, ведь благодаря ей в одном месте оказалась сконцентрирована вековая память целого народа.

С безвременной кончиной преемника М.А. Усманова, Ж.С. Миннуллина (1953–2019), последнего заведующего восточным сектором, сбор рукописей в Казанском университете фактически остановился. Без шума и пыли в грандиозных размеров университете с гигантским бюджетом в очередной раз прервалась научная традиция. Тем не менее вековой процесс «собирания камней», похоже, и впрямь подошел к концу. Еще можно ездить в экспедиции (если будет кому это делать), еще можно привозить достаточно много нового материала, но надеяться на бо́льшее, чем уже сделано, не приходится: корпус татарского письменного наследия в целом сложился и уже мало изменится в будущем.

Что же собрали для нас несколько поколений героев татарской археографии?

Перед нами порядка 20 тыс. рукописей на арабской графике. Это крупнейшее собрание такого рода во всей стране. Около половины из них написано на арабском языке, чуть меньше — на тюркском и еще порядка тысячи — на персидском. Большинство из них было написано татарами между XVII и XX веками, но самые древние книги относятся к XI–XIII векам. Здесь легко встретить импортные рукописи, привезенные из Индии, Ирана, Египта, Сирии, Турции и Дагестана. Ученый мир исламской культуры предстает здесь во всей красе, как на параде. Но жизнь татарского народа, конечно же, видна в книгах наиболее ярко. Это вычурная поэзия, выдающая недоверчивую самодостаточность ее авторов. Любовная лирика молодых студентов, скучающих по домашнему очагу. Это зубодробительные богословские аргументы в спорах между учеными. И нежные письма отца к своей дочери.

Все эти тексты — сотни тысяч высказываний людей прошлого, многих предыдущих поколений — заботливо расставлены по полкам в дубовых шкафах. Здесь в общении с этим общечеловеческим культурным богатством поколениями выковывалась татарская гуманитарная мысль. Вот тут за столом сидели Хатыйп Госман и Зайнап Максудова, Мухаммад Магдиев и Масгут Гайнутдин. Здесь бродят тени востоковедов с мировым именем — Казембека и Готвальда, Френа и Миркасыма Усманова. В этом зале, в старом здании библиотеки, рождались диссертации, делались открытия, уходившие далеко-далеко за пределы Казани и составившие славу университетской науки. Буквально на каждой строчке рукописей толпятся, оттесняя друг друга, христианские миссионеры разных толков, суфийские шейхи с талисманами, суровые богословы и легкомысленные дочки муаззинов. Здесь на каждом листочке — дыхание безумно влюбленного в книги Альберта Фатхи, а за каждой книгой нас ожидает очередная трагедия людей и народа, взывающих к исторической справедливости. Ты слышишь этот гул их молчания? «Мне есть что сказать — открой же, взгляни…»

ЕСТЬ ЛИ У НАС СОВРЕМЕННАЯ НАВИГАЦИЯ В ЭТОМ МОРЕ ЗНАНИЙ? ОТВЕТ ПРОСТ: НЕТ

Есть ли у нас современная навигация в этом море знаний? Ответ прост: нет. Благодаря самоотверженному труду А.А. Арслановой мы хорошо знаем персидскую часть собрания рукописей, а труды татарских ученых освещены в брошюрах Альберта Фатхи. И… всё. Поэтому даже специалисту приходится идти на ощупь: за тривиальным сборником хадисов «Сахих Муслим» вдруг скрывается рукопись XIII века, а в труде о жизни пророка Мухаммада мы видим руку самого ‘Абд ар-Рахмана Джами (ум. 1492), великого поэта-мистика. Такие «сюрпризы» ждут исследователя на каждом шагу, потому что каталогов, хранящихся в восточном секторе рукописей, почти нет. Что же получается, мы не знаем, что храним? Да, во многом это так, ведь нужны специалисты, необходимы годы кропотливой работы и бережливое отношение к нашим предшественникам, живым и мертвым…

Этим наследием могла бы гордиться любая страна в мире, ведь далеко не каждый народ способен похвастаться таким богатством. Мы же расточительны донельзя: наше прошлое лежит в безвестности, незнакомое и непонятное, отверженное и забытое владельцами современных дорогих автомобилей. Что-то странное с нами произошло чуть менее чем за век: совсем недавно лучшие из нас были готовы пожертвовать собой ради высокой культуры, а теперь нам эта культура и даром не сдалась.

Настало время услышать голоса прошлого. 100-летие ТАССР — хороший повод для достойной выставки сокровищ университетской библиотеки. Лакированные переплеты с автографом поэта Гали Чокрыя, потрясающие вихри арабской каллиграфии, утонченные миниатюры и море знаний — все это впечатлит любого человека, даже ничего не знающего о татарах и их прошлом. Сделать это молчаливое наследие ближе и понятнее, особенно для молодежи, — наш долг перед обществом. А, как мы видели на презентации книги о Зайнап Максудовой, запрос на это знание и сопутствующие чувства в нашем обществе назрел и даже перезрел. Люди идут толпами, чтобы узнать о своих корнях и иметь возможность прикоснуться к великому прошлому, вдохновиться им на новые свершения и тем самым обрести свое место в современном мире.