«Татар-информ» 6 июня отмечает 30-летний юбилей. С 1998 по 2004 год информагентство возглавляла Римма Ратникова, которая сейчас является депутатом Госсовета РТ. О том, как была выстроена работа СМИ в тот период, с какими сложностями пришлось столкнуться и какой опыт удалось обрести, она рассказала в интервью.
Римма Атласовна, как вы стали генеральным директором «Татар-информа», кто предложил вам возглавить информационное агентство?
— На мою долю пришелся сложный период работы агентства. В феврале 1998 года был принят указ о ликвидации «Татар-информа», созданного в 1990 году. Не буду останавливаться на деталях, но, как сейчас говорят, там «что-то пошло не так». Посчитали, что агентство дублирует полномочия Министерства печати, и было решено «Татар-информ» ликвидировать. Министерство — орган управления, информационное агентство — средство массовой информации. Как они дублируют друг друга — непонятно. Коллеги переживали, но стойко продолжали работать.
«Татар-информ» с 1990 года уже занял свою нишу в информационном пространстве, его сообщений ждали все СМИ. Вскоре стало ясно, что с ликвидацией поспешили и информагентство надо спасать и сохранять. В такой ситуации Ислам Ахметзянов, который тогда был министром информации и печати Татарстана, предложил мне стать генеральным директором «Татар-информа».
Я тогда работала главным редактором газеты «Молодежь Татарстана» и была уже председателем Союза журналистов республики. Предложение показалось мне интересным, ведь в советское время у автономных республик, каковой был и Татарстан, не было информационных агентств. То есть основатели «Татар-информа» в 1990 году сделали большое дело: создали агентство, которое можно считать одним из символов суверенитета Татарстана. Его надо сохранить. И я согласилась.
Вы помните свой первый рабочий день в «Татар-информе», каким он был? Какие задачи стояли перед вами? И каким был ваш первый приказ?
— «Татар-информ» тогда располагался в старом двухэтажном, крайне неудобном по функционалу здании на улице Миславского, 14. Кабинеты маленькие, а людей много. Если не ошибаюсь, 100 сотрудников числились в агентстве — конечно, со штатными и внештатными собкорами по всей стране. Коллектив воспринял меня настороженно, но с надеждой — раз назначают нового генерального, значит, жить будем.
Первых приказов было два, как это ни странно. По предложению министерства назначила себя председателем ликвидационной комиссии в прежнем агентстве и приняла руководство над вновь создаваемым агентством «Татар-информ».
Я приступила к работе в конце апреля. Надо было ликвидировать прежнее агентство и срочно создать и утвердить убедительную концепцию нового информагентства. Сформировать новое, функциональное штатное расписание, добиться финансирования. И главное — собрать и сплотить работоспособный творческий коллектив. Мы были поставлены в такие условия, когда нужно было доказать, что информагентство необходимо республике.
С чего началась новая жизнь агентства?
— Документы по созданию нового агентства мы подготовили в течение месяца, работали плотно, не раз прошли мозговые штурмы у вице-премьера Ильгиза Хайруллина, в Министерстве печати, очень сильно помогли коллеги, составлявшие тогда костяк агентства, — Галия Мухамедшина, Аяз Хасанов, Ирина Дурницына.
И вот 27 мая 1998 года, это памятный для республики день так называемого парламентского бунта, с 7 утра я стою с документами о создании нового агентства в приемной Премьер-министра Татарстана Фарида Мухаметшина. На этот день была назначена сессия Госсовета.
В кабинете явно что-то происходит, меня не принимают. В 9.45 из кабинета выходит Фарид Хайруллович, я подбегаю к нему с проектом распоряжения о создании агентства «Татар-информ», нужна строка для финансирования Министерством финансов. Он отвечает, что уходит на сессию парламента (в этот день его должны были избрать и, конечно, избрали Председателем Государственного Совета) и больше никаких документов подписывать не будет.
Тут мне на помощь приходит вице-премьер Ильгиз Хайруллин, который подтверждает, что все завизировал, документы готовы. Фарид Хайруллович буквально в коридоре подписывает исторический документ. Хлопает меня по плечу: «Не подведите!» Так агентство «Татар-информ» начинает новую жизнь.
Руководство республики доверило мне невероятно сложное дело. Мы должны были создать специализированное информационное предприятие нового типа. То есть, являясь средством массовой информации, мы должны обеспечивать другие СМИ оперативной, эксклюзивной информацией широкого — политического, экономического, социального, образовательного, культурного, спортивного — спектра. И в этом нет ничего зазорного. Мы должны были стать источником качественной информации, без которой другие СМИ просто не смогут обойтись, по агентству «Татар-информ» как по эталонным часам должны сверять время. Такие задачи на собрании я поставила перед коллективом.
Как в те годы была построена работа информационного агентства? Какая атмосфера царила в творческом коллективе?
— Мы поставили перед собой две информационные цели — освещать жизнь республики во всех ее проявлениях и информационно содействовать укреплению татарских общин, расселенных по регионам России и за рубежом. Соответственной была и структура агентства: редакция республиканской информации, редакция татарских новостей (вскоре она ушла в самостоятельное плавание, став основой агентства «Интертат»), газета «Татар иле» со своими внештатными собкорами по всему миру, несколько человек готовили мониторинги СМИ — эти обзоры мы ежедневно развозили подписчикам на автомобиле.
Агентство также создавало английскую версию новостной ленты. С ней мы выходили на весь мир, через жесткое сито туда включались темы, дающие миру представление о Татарстане. Основными ньюсмейкерами здесь были первый Президент Татарстана Минтимер Шаймиев, представители «Татнефти», «КАМАЗа» и «КАМАЗ-мастера», «Рубина», «Ак Барса».
Придя в информационное агентство из редакции молодежной газеты, где ценится креатив и своя точка зрения, я прониклась огромным уважением к информационщикам — бойцам практически невидимого фронта. Умение не только найти, но и дождаться или выпестовать интересный информационный повод, красиво подать его — это особый талант. К сожалению, не очень в медиасреде оцененный. Вот эту атмосферу радости обретения никому не известной, совершенно новой, меняющей жизнь эксклюзивной информации, причем точной, «отчеканенной», удалось создать.
Когда вы возглавляли агентство, интернет и социальные сети не были так развиты, как сегодня. Какова была технология сбора, обработки и распространения информации?
— Официально годом рождения интернета в России считается 1990-й. Однако даже на рубеже веков зарегистрировать свой домен было непросто. Журналисты часами звонили по стационарным телефонам, и это был основной канал информации. Ездили на освещение мероприятий. Конечно, многое давали личные контакты, коммуникабельность журналистов. И тогда не было брифингов и пресс-конференций, где можно получить большой объем информации.
Где-то в конце августа я зашла на прием к Рустаму Минниханову, вновь назначенному Премьер-министру республики, с предложениями о совершенствовании информационной политики в республике. Накануне как раз случился дефолт, упали цены на нефть, а доллар, стоивший 6 рублей, поднялся до 30. Народ скупал крупу и сахар, журналисты не могли найти ответы на мучившие жителей вопросы, чиновники отмалчивались. Напряжение нарастало.
Рустам Нургалиевич, прямо скажу, с первых дней премьерства попал во фронтовую обстановку. И, возможно, мои предложения о том, что надо начать проводить пресс-конференции в Правительстве, сделать серии интервью с ответственными руководителями на телевидении, радио, для «Татар-информа», чтобы растиражировать в газетах, показались ему не совсем нравственными. Он привык решать проблемы, а не говорить о них.
Но все-таки ваше предложение было поддержано?
— Вскоре информационная машина была отлажена. Мы выстроили тесное сотрудничество с пресс-службами Аппарата Президента, Государственного Совета, Кабинета Министров. Кстати, и в первые годы конкурса «Хрустальное перо — Бэллур калэм» там была номинация «За конструктивное сотрудничество с журналистами». Постепенно и министры, и главы районов, не говорю о депутатах, поскольку с ними проблем не было, развернулись лицом к медиа. Сегодня уже не верится, что так сложно выстраивался этот процесс.
Очень преобразил работу интернет, журналисты обзавелись сотовыми телефонами. Появился электронный адрес — один на всё агентство. Стало возможно оперативно получить информацию из Австралии или Канады, где татары, например, проводили Сабантуй. С особым усердием, радуясь новым возможностям, мы отрабатывали сообщения с гоночных трасс «Париж — Дакар».
Фотожурналист Михаил Медведев, выезжавший с командой «КАМАЗ-мастер», порой присылал сообщения раньше, чем они выходили в ИТАР-ТАСС или на центральных каналах телевидения.
Рассылки информации, обзоры СМИ вскоре стало возможным одним кликом отправлять подписчикам. Самой большой проблемой было то, что новые технологии пришли, а кадров, которые бы ими занимались, не было, или мы их не знали. Многие тропы проходили вслепую. Вот, думаю, сегодняшние знания, да в ту пору.
Сохранились ли в вашей памяти наиболее яркие истории о том, как корреспонденты выезжали в поля, отрабатывали задания?
— Конечно, журналисты много ездили по республике. Писали оперативно, четко расставляя политические акценты. Нескромно скажу, что была играющим тренером — тоже ездила в командировки, писала срочно в номер. Сегодня в этом нет ничего необычного, а тогда продиктовать материал из Актаныша или Астрахани было большой проблемой. Вот в Астрахани чуть не случился со мной казус.
Была большая экспедиция «Великий Волжский путь» на теплоходе, в которую меня включили. Каждый день из нового города я диктовала путевые заметки для «Татар-информа» и для телевидения — голос из трубки, без видеоизображения. В Астрахани, в администрации губернатора, прошло очередное заседание, я записала в блокнот текст, побежала искать, откуда передать. Задерживаться нельзя, экспедиция садится в автобусы и отбывает, никто ждать не будет.
Бегу по коридору, вижу большую приемную. Прошу разрешить воспользоваться телефоном. Секретарь говорит, что ждет звонка, и предлагает пройти в кабинет, так как хозяина там нет и он не скоро будет. С радостью располагаюсь в кабинете, набираю Казань и наговариваю текст. Вдруг появляется хозяин кабинета, а я даже остановиться не могу, поскольку для телевидения озвучиваю «говорящую трубку». А это губернатор Астраханской области Анатолий Петрович Гужвин.
Представьте себе, случайно в кабинете Шаймиева или Минниханова располагается неизвестный журналист! Быть такого не может! Наконец, закончив спич, я, извиняясь, объясняю, что мне разрешил сюда зайти секретарь приемной. Потом прошу позволить еще раз набрать Казань, теперь надо передать информацию в «Татар-информ». Хозяин кабинета говорит: «Валяйте! У вас хорошо получается!» А в голове бьется мысль, что сейчас все сядут в автобусы и уедут в речной порт. Успела!
Таких примеров можно привести десятки. Информационщики всегда работали и работают в состоянии стресса. Молоко надо выдавать по вредности работы.
Как у вас проходили корпоративы, выезжали ли на природу?
— Корпоративы проводили, может, не самые богатые, но очень веселые. Причем никогда всем коллективом не могли сесть за стол — всегда кто-то был на выезде, что-то писал, диктовал, верстал или рассылал.
Как-то решили в небольшом садике, прилегающем к зданию на улице Миславского, высадить деревья, облагородить его, чтобы летом можно было в минуты передышки посидеть на скамейке, глотнуть свежего воздуха. Вышли жильцы соседнего дома и стали удивляться: «Вы что, собираетесь здесь надолго задержаться? Здесь никакая организация больше двух-трех лет не сидит, зря стараетесь». Мы все же довели дело до конца, сквер засадили. Но и то правда — «Татар-информ» вскоре переехал на Декабристов, 2.
Чему вас научил опыт работы в информационном агентстве «Татар-информ»?
— Опыт «Татар-информа» научил очень многому. Конечно, и до этого я девять лет работала главным редактором, поэтому с такими управленческими функциями, как постановка задач, организация рабочего процесса, контроль над исполнением, ведение отчетности, была хорошо знакома. Здесь задачи стояли на более высоком уровне. Газета «Молодежь Татарстана» была, в общем-то, в свободном плавании. А здесь необходимо было создать команду журналистов-государственников, профессионалов, информационно отстаивающих идеи и интересы Татарстана и татарского народа. И это получилось.
Вот сейчас много говорят о необходимости наличия у руководителя эмоционального интеллекта, что он важней, чем IQ. Абсолютна согласна. В сложных ситуациях всегда востребованы гибкие навыки, умение понимать людей, распознавать намерения, объединять, вести за собой, умение контролировать свои эмоции. Всему этому меня научил «Татар-информ». В 2004 году я перешла на работу в Государственный Совет, и этот непростой опыт мне весьма пригодился.
Сохраняете ли вы связи с кем-то из бывших коллег по информагентству?
— Сохраняю доброе отношение ко всем, с кем мы работали в те годы. При встрече мы обнимаемся как добрые друзья. Думаю, главное, что нас объединяет, — это понимание того, что мы делали большое и новое дело для республики. Основные информационные материалы стали тогда эталоном информации, им беспрекословно доверяли все СМИ. И когда главные редакторы говорили нам об этом, это было высшей наградой.
Читаете ли вы сейчас «Татар-информ»? Что можете пожелать агентству в работе?
— «Татар-информ», конечно, читаю. Радуюсь за вас, коллеги, когда есть успехи. Огорчаюсь ошибкам. И пожелание: бойтесь мелкотемья, коллеги! Татарстан — многогранная, богатая на информацию и темы республика. Жизнь стремительна, и в ней много места информационным жанрам.
Просмотров: 900