Писал и действовал открыто, всегда стремясь к правде

Нуруллин И.З., 1973 год

Нуруллин И.З., 1973 год

18 апреля — 100 лет со дня рождения И.З. Нуруллина, доктора филологических наук, литературоведа, писателя, драматурга, уроженца Самарской области.

Нет, наверное, такого общества, где бы любили критиков. Даже если они не скатываются в критиканство и популизм на потребу сиюминутной ситуации. Не зря же говорят: «Критика – не конфета!». Герой сей статьи И.З. Нуруллин был литературным критиком, который высказывал свои суждения и оценки, как в устной форме, так и в виде рецензий и статей, с учетом достоинств и слабых мест конкретного писательского труда. При этом личность писателя, его авторитет и статус в обществе, его близость к Нуруллину или отдаленность в расчет не принимались. Одним словом, почти по Сократу: «Платон мне друг, но истина дороже». Отмахнуться от выводов Ибрагима Зиннатовича фразой типа «критиками становятся неудавшиеся писатели» было сложно, поскольку он стал автором 28 книг, некоторые из которых вышли многотысячными тиражами и на нескольких языках. Ибрагим эфенди был борцом и в науке, и в общественной жизни, что не облегчало будни этого доктора филологических наук, профессора Казанского госуниверситета, инвалида Великой Отечественной войны и уроженца Самарской губернии.  

 Родился будущий известный ученый и литератор, автор научных трудов и художественных произведений, а также лауреат двух премий ТАССР 18 апреля 1923 года в деревне Боровка (тат. – Парау) Мелекесского уезда Самарской губернии (ныне – Мелекесского района Ульяновской области).

Его отцом стал учитель Зиннатулла Нуруллин, активно занимавшийся общественными делами: читал лекции населению, играл вместе с комсомольскими активистами в спектаклях в сельском клубе, создавал коммуну, в паре с другим учителем Теплостанской школы и лучшим другом Ибрагимом Гильмановым организовал в 1921-1922 годах приют для детей-сирот. Его направляли работать в разные села, вследствие чего достигшему школьного возраста сыну-первенцу пришлось не раз менять образовательные учреждения.

А мама Ибрагима, которую в Теплом Стане звали «красавица Няваль» (правильнее, вероятно, было бы Навалия), образования не имела, но все вопросы содержания семьи решала она – простая колхозница и умелая швея, а также мастерица сбора лекарственных трав. Отметим при этом и то, что родители нашего героя были выходцами из зажиточных семей, но явно не сориентированными на обогащение и бизнес.

Практически все источники называют Боровку малой родиной И.Нуруллина. С этим не согласен только один А.Н. Насыров – почетный татарин Самарской области 1996 года и почетный гражданин ее Елховского района, появившийся на свет в селе Теплый Стан (тат. – Тупли) Самарской губернии 13-ю месяцами позже малыша Ибрагима. Вот цитата из его книги «Течение жизни», изданной при жизни Абдуллы эфенди: «Хаерниса Насырова (моя мама) говорила: «Мы были соседями с Зиннатом Нуруллиным… И, по утверждению моей матери (она, наверное, не ошибается), он (Ибрагим – прим. Р.Ш.) родился в Теплом Стане. А дело было так. После смерти отца (отца Ибрагима – прим. Р.Ш.) мать (мать Ибрагима – прим. Р.Ш.) осталась жить в селе Парау, где жили ее родители. Чтобы учиться дальше, Ибрагиму нужен паспорт. А чтобы получить свидетельство о рождении, приезжает в Теплый Стан. Здесь ему сказали, что свидетельства сгорели. В селе Парау свидетели подтвердили своей подписью, что он родился в селе Парау. Совет заверил… Так Ибрагим получил паспорт. Я не принижаю чувств жителей села Парау, ибо вся его остальная жизнь так или иначе была связана с Парау. То, что гордятся Ибрагимом, тоже имеет свои основания. Ибо в то трудное для него время они сделали его своим, помогли, чем могли».

Не будем принижать ничьих чувств и мы, тем более что и Боровка, и Теплый Стан – это Самарская губерния 20-х годов, с которой Ибрагим Нуруллин расстался в подростковом возрасте, начав и завершив на ее территории процесс своего школьного просвещения. Правда губерния меняла границы и названия, но неизменно центром этого административно-территориального образования  значилась Самара (Куйбышев).

Так, Ибрагим окончил первый класс в родном Парау Средневолжского края, семилетку – в деревне Елховый Куст (тат. – Зирекле Куак) Куйбышевской области (по другим источникам – в д, Абдреево Куйбышевской области). Затем его отдали в Мелекесскую среднюю школу Куйбышевской области, где он проучился только год, поскольку скончался 44-летний отец, и мама, оставшись одна с пятью детьми на руках, отправила первенца в семью своего брата Хариса, который жил в г. Набережные Челны. На этом и завершился почти 13-летний самарский этап жизни юноши Ибрагима.

Знакомый с биографией нашего героя читатель может усомниться в правильности определения этого числа – почему, дескать, почти 13 лет, а не 15 (1923-1938 гг.)? Это связано с тем, что в 1926-1928 годах Мелекесский уезд по решению Самарского губернского исполкома передавался Ульяновской губернии.

Когда Хариса абый перевели на работу в Казань, вместе с его семьей в столицу ТАССР переехал и Ибрагим. Здесь он поступил в местный меховой техникум и поселился в его общежитии. Успешную учебу парень сочетал с посещением различных кружков: парашютного, струнных инструментов и др. Он самостоятельно научился играть на мандолине и скрипке, а в качестве домбриста даже подрабатывал в Татарской государственной филармонии имени Г.Тукая, созданной годом ранее и имевшей оркестр татарских народных инструментов.

В качестве домриста в этот оркестр был принят и подросток Авзал, приехавший в 1937 году поступать в речной техникум. С техникумом ничего не вышло, зато страна со временем получила профессора-виолончелиста А.Н. Хайрутдинова, заслуженного деятеля искусств РСФСР и Татарской АССР. Возможно, что в конце 30-х годов Ибрагим и Авзал играли вместе в названном оркестре.

К занятиям на 4-ом курсе техникума Нуруллин и его товарищи приступили в условиях начавшейся Великой Отечественной войны. В один из дней ранней осени в учебное заведение пришел инструктор райкома комсомола и предложил парням пойти добровольцами на фронт. Дело в том, что 10 сентября 1941 года Государственный комитет обороны обязал Центральный комитет ВЛКСМ провести отбор 50 тысяч комсомольцев-добровольцев от 18 до 26 лет в воздушно-десантные войска к 5 октября 1941 года. Кроме хороших физических данных, кандидаты в десантники должны были иметь навыки парашютной и стрелковой подготовки, а также успешно сданные нормы ГТО и Осоавиахима.

В соответствии с утвержденной разверсткой по республикам и областям страны Татарский обком ВЛКСМ должен был отобрать 1500 человек. И одним из них стал Ибрагим, который подходил под все требования, предъявленные к добровольцам. В октябре его направили в 7-й воздушно-десантный корпус, который формировался в селе Мариенталь (с июня 1942 года – с. Советское) Саратовской области. Через два месяца это войсковое соединение перебазировалось в Москву. Частям предоставили здания Военно-воздушной академии имени Жуковского, а также авиационного и авиатехнического институтов. Тогда же вокруг столицы разместились еще несколько воздушно-десантных корпусов, которые являлись стратегическим резервом Ставки Верховного Главнокомандования (СВГК). До июля 1942 года они, пополненные ветеранами-десантниками, занимались боевой подготовкой и в настоящих операциях не участвовали.

Вскоре десять воздушно-десантных корпусов переформировались в стрелковые дивизии, получив сразу гвардейские звания и номера с 32-го по 41-й. Отметим, что впервые гвардейское звание присвоили частям не за заслуги, а в счет будущих побед. Так 7-й корпус стал 34-й гвардейской стрелковой дивизией (гв. сд), и в ней Нуруллин был определен в бойцы-пулеметчики. Все новоявленные дивизии директивами СВГКот 2 и 5 августа направили на южный участок фронта: девять из них – в район Сталинграда, а 34-ю гв. сд – в распоряжение Сталинградского военного округас целью «заткнуть дыру», которая образовалась между Юго-Восточным фронтоми Северной группой войск Закавказского фронтана территории Калмыцкой АССР.

В середине того же месяца в Астрахань прибыл первый эшелон 34-й дивизии, которой была поставлена задача включиться в формирование 28-й армии и не допустить прорыва противника в этот город. Немцы же, захватив в эти дни Элисту, готовились к наступлению в его направлении. Боевое соприкосновение сторон произошло спустя неделю, и успех был на стороне неприятеля.

Тяжелые климатические условия (40 градусов в тени), открытая, простреливаемая местность и недостаток воды создавали особые трудности для ведения боевых действий. Тем не менее, в августе-сентябре наши части остановили продвижение немецко-румынских войск к Астрахани в районе поселков Хулхута – Юста. Сплошной линии фронта здесь не существовало, с обеих сторон были опорные пункты в районах сел, кошар и колодцев.

В течение сентября-октября бойцы 28-й армии сорвали попытки противника прорваться к устью Волги и перерезать железнодорожную магистраль Астрахань – Кизляр. А когда 19 ноября 1942 года войска Красной Армии начали действия по окружению и разгрому фашистов под Сталинградом, 34-я гв. сд перешла в наступление из района западнее Астрахани.

После разгрома противника в районе Хулхутыи освобождения этого поселка 22 ноября части дивизии через два дня овладели важным населенным пунктом Олинг. Но контратака немцев, проведенная 26-го ноября, позволила им вновь захватить этот пункт и отрезать дивизию от 28-й армии. Ночью 34-я гв. сд прорвала кольцо окружения, но дорого за это заплатила. За 11 ноябрьских дней она потеряла убитыми 1525 человек, а пропавшими без вести – около двух тысяч. В разряд раненых перешли 1448 бойцов (по другим источникам – 1493) и среди них герой нашей статьи. Осколок мины раздробил ему 20 ноября левую щиколотку, и почти на год Ибрагим стал пациентом астраханских эвакогоспиталей.

Сначала ему ампутировали ногу чуть выше поврежденного места, но она не заживала, и хирургам пришлось делать повторную операцию под местным наркозом. Время на больничной койке пулеметчик даром не терял: он много читал, изучал творчество Н.А. Добролюбова, Д.И. Писарева, Н.Г. Чернышевского.

В октябре 1943 года демобилизованный по инвалидности 20-летний парень вернулся в родную Боровку, вошедшую недавно в состав новообразованной Ульяновской области, и начал работать учителем в школе. Сначала он вел уроки арифметики в третьем классе и запомнился детям тем, что любил проводить внеклассные чтения, выбирая для этого рассказы или стихи. Но в четвертом классе Ибрагим простился с юными учениками, поскольку после сдачи экстерном экзаменов в казанской школе №12 и получения аттестата о среднем образовании начал преподавать математику и физику старшеклассникам. В это же время он написал свои первые рассказы и послал их в литературный журнал «Совет әдәбияты» («Советская литература»), в котором они и были напечатаны осенью 1944 года. В боровский период его приняли в члены КПСС (кандидатский стаж начался на войне).

Учительский труд фронтовику был по душе, но Нуруллин хотел продолжать свое систематическое образование и погружение в любимую литературу, чтобы стать писателем. Поэтому в следующем году он вновь едет в столицу ТАССР и поступает в КГУ на отделение татарского языка и литературы историко-филологического факультета. При этом первокурсник ставит перед собой конкретные задачи: основательно изучить философию, татарскую, русскую и западноевропейскую литературу, написать повесть, научиться танцевать и играть на пианино. Были и внеплановые попытки освоить катание на коньках, но протез этого не позволил. Зато проблем не вызывала езда на велосипеде.

По мнению однокурсников, Ибрагим сильно отличался своей серьезностью и основательностью, вдумчивым отношением к учебе и глубокими знаниями, демонстрируемыми на семинарах и экзаменах, что позволило ему стать первым тукаевским стипендиатом на отделении, а вскоре и обладателем сталинской стипендии. Уже на первом курсе он удостоился университетской почетной грамоты за научную работу, хотя, как правило, награды за такую деятельность студенты получают, перешагнув экватор своей вузовской жизни.

Вместе с другими фронтовиками-будущими филологами Ибрагим руководил литературным кружком, был куратором на младших курсах, вел партийно-комсомольскую работу на факультете,публиковал литературно-критические статьи и рецензии в журналах и газетах республики. Причем, стремившийся к правде начинающий критик писал открыто, не оглядываясь на авторитеты. В студенческие годы увидели свет пять его материалов в журнале «Совет әдәбияты», а еще пять – в газетах «Кызыл Татарстан» («Красный Татарстан»), «Яшь сталинче» («Молодой сталинец»), «Совет Татарстаны» («Советская Татария») и даже в центральной «Литературной газете».  

Наш герой начинает входить в писательскую среду. Так, в конце апреля 1946 года на заседании секции прозы слушались его рассказы. Мнение известных татарских писателей было таково: автор идет своим путем, его произведения своеобразные, но с налетом грустной безнадежности. Ибрагим становится, по сути, своим на заседаниях мастеров пера, он мотает на ус, задает вопросы и критикует, отстаивает свою точку зрения. Это формирует к нему определенное отношение. Через три года в его дневнике появится такая запись: «Старшие писатели игнорируют молодых, в том числе и меня». 

Окончив в 1950 году с отличием КГУ, Нуруллин с ВУЗом не расстался – он поступил в аспирантуру при кафедре татарского языка и литературы, с коллективом преподавателей которой будет связан на протяжении почти 30 лет. Тема для диссертационного исследования выбирается такая – «К вопросу о развитии идейно-эстетических и литературно-критических взглядов Г.Тукая». Как выяснится позже, это будет первый шаг будущего крупного тукаеведа.

Аспирантские годы выдались богатыми и на другие значимые события, которые изложим в хронологическом порядке. Итак, в апреле 1951 года Ибрагим женился на студентке 4-го курса КГУ Розалине Сабировой, с которой он, третьекурсник, познакомился на заседании упомянутого выше литературного кружка, куда первокурсница пришла вместе со всей своей учебной группой. В 1952 году журнал «Новый мир» опубликовал статью И.Нуруллина «Татарские рассказы», являвшуюся рецензией на выпущенный издательством «Советский писатель» годом ранее объемистый сборник татарских рассказов разных авторов.

Чаще всего такие рецензии пишутся по известной схеме: солидный показ достоинств литературного труда, скромное обозначение некоторых несущественных недостатков и финишный оптимистичный аккорд. Аспирант же с первых строк начинает критиковать составителей сборника за неглубоко продуманный отбор произведений, некоторых писателей – за недостаточно высокий уровень их рассказов, а переводчиков – за небрежную работу с текстом оригиналов. Он выделяет и сильные рассказы, обосновывая при этом свою точку зрения. А одна из финишных строк статьи гласит следующее: «При составлении сборников писателей братских народов необходимо выбирать только такие произведения, которые достойны выйти на всесоюзную арену». Можно представить, какое количество людей после прочтения статьи Ибрагима не возрадовалось факту ее появления.

Другое событие 1952 года – это рождение дочки, которой дали имя Гузель. Через год ее папа, автор многих литературно-критических статей и детских, а также сатирических рассказов, стал членом Союза писателей СССР. Затем министерство просвещения ТАССР присудило Ибрагиму первую премию на закрытом конкурсе рассказов для детей. А 11 февраля 1954 года он защитил кандидатскую диссертацию на соискание ученой степени кандидата филологических наук и после этого начал работать ассистентом на той же кафедре.

По мнению супруги, его трудовой путь здесь складывался трудно. Привыкший к лидерству и уважению в студенческие годы и ставший, возможно, даже немного высокомерным, Нуруллин попал в другую среду и не на ведущие позиции, что было непривычно для борца за истину, загруженного разработкой курсов, по которым не было ни учебников, ни программ. Его даже обсуждали на партбюро как невыполнившего научный план.

Но были у ассистента и радости, правда, не ассистентские. Так в 1955 году он стал дважды папой (родилась вторая дочь Миляуша), тогда же вышел сборник его рассказов «Эш беткәч уйнарга ярый» («Кончил дело – гуляй смело»), а их автор написал свою первую пьесу «Его звезда». Год спустя появилась вторая пьеса – «Тукай в Петербурге» и книга «Эстетика Тукая».

Литературное творчество складывалось успешнее, и наш герой в это время был на перепутье: идти дальше дорогой писателя или ученого. Сам он склонялся к первому варианту, но нарастающее прохладное отношение к Ибрагиму в писательской среде из-за обилия критических рецензий, политика игнорирования его персоны, к которой перешло руководство татарстанского отделения Союза писателей страны, отказ в издании книг и постановке пьес – все это склонило чашу весов в пользу науки.

Трудившийся с 1954-го по 1958 год старшим преподавателем кафедры татарского языка и литературы Ибрагим эфенди, затем десятилетие будет доцентом, который выпустит ряд научных и научно-методических работ. Его книги «Творчество Шарифа Камала» (1963), «Творчество Габдуллы Тукая» (1964), лекции по татарской литературе начала ХХ века в двух частях (1962 и 1964 гг.) и монография «Татарская литература начала ХХ века» (1966) на десятилетия стали учебниками на факультетах журналистики, татарской и русской филологии КГУ, в гуманитарных вузах Татарстана и Башкортостана.

Очень серьезно Нуруллин относился и к преподавательской деятельности Он ежегодно обновлял рабочий план по читаемому курсу, вводя новые темы или углубляя старые. Не обладая ораторским мастерством, лектор брал логикой, умением глубоко и масштабно мыслить, высказывать оригинальные и смелые выводы, не заглядывая в записи. Он старался вовлечь студентов в русло своих рассуждений и поэтому за лекцию задавал молодежи 20-30 вопросов, чтобы получить ответы. Его лекции нравились тем будущим литераторам, которые были готовы осознанно усваивать материал и, следуя за полетом мысли преподавателя, высказывать свои суждения. Но таких студентов в аудитории встретишь немного, поэтому бытовало мнение, что лекции Нуруллина скучные. А его требовательность на экзаменах привела к появлению прозвища «Аксак Тимер» («Хромой Тимерлан»).

Хотя вернее его следовало бы именовать Тамерланом, оставляя за скобками невероятную беспощадность известного правителя средних веков (или трансформируя ее в беспощадное стремление к истине) и учитывая тонкое понимание полководцем искусства и науки.

Стремясь погрузить студентов в свой предмет, Ибрагим Зиннатович, как опытный предводитель, тренировал своих слушателей. Например, в качестве курсовых работ давал задание собирать и анализировать первые публикации дореволюционных произведений. Или ставил задачу – проследить как Г.Тукай использует образ солнца в различные периоды своей жизни в зависимости от душевного состояния. Для облегчения делил доску на три части и каждой давал название: первая русская революция, реакция, революционный подъем. После обсуждения с аудиторией выяснялось, что в первой части солнце было ясным, во второй – почти кровавым, а в третьей – светлеющим.

Имелся в арсенале Нуруллина и такой прием: он объявлял дату зачета по курсу «История татарской литературы XX века» и поручал всем студентам подготовить вопросы по творчеству Тукая. То есть получалось, что юноши и девушки в указанный день принимали зачет у своего преподавателя! Это всегда вызывало оживление аудитории. Вопросы готовились разные, соответственно и ответы были различные – длительностью в пару минут, подробные, обстоятельные. А глубина задаваемых вопросов позволяла лектору судить об уровне знаний спрашивающих.

Результатом научных изысканий и учебно-теоретической деятельности Ибрагима эфенди стала его докторская диссертация на тему: «Возникновение и развитие критического реализма в татарской литературе», которая была защищена 1 июля 1967 года. Ученые Азербайджана, Казахстана и Узбекистана дали высокую оценку его книге «Путь к зрелости», которая была книжным вариантом диссертации. Так, выдающийся узбекский литературовед, критик и драматург И.А. Султанов отметил, что И.З. Нуруллин решил проблему просветительского реализма и определил условия возникновения критического реализма в тюркских литературах. Почти через год нашему герою была присуждена ученая степень доктора филологических наук, а еще два года спустя он получил звание профессора.

Продолжая свою научно-исследовательскую и преподавательскую деятельность, Ибрагим Зиннатович вместе с коллегами по кафедре создал в 1977 году пособие по теории литературы для учителей, студентов и старшеклассников. Первая книга «Әдәбият теориясе» («Теория литературы») написана им самим и посвящена закономерностям литературного процесса, жанрам и видам литературы, творческим методам. Увидели свет и учебники татарской литературы для 9-го класса (1970), в котором 10 разделов вышли из-под пера Ибрагима абый, и для 10 класса (1975) – здесь два нуруллинских раздела. Эти учебники выдержали 12 и пять изданий соответственно.

Кроме того Ибрагим эфенди редактировал научные книги и учебные пособия, выступал на научных конференциях в Алма-Ате, Баку, Казани, Москве и Ташкенте, консультировал молодых ученых. Под его руководством подготовили и защитили кандидатские диссертации около десяти аспирантов. И в работе с ними Нуруллин проявлял неформальный подход. Одному из аспирантов на первой встрече он дал такое задание: «Сначала изучим теорию литературы. Начнем с Аристотеля…Затем прослушаешь лекции таких-то профессоров и доцентов, а через два месяца встретимся и поговорим». А другому, собравшемуся раскрыть тему «О связях татарской литературы на сломе веков», велел в течение первого года учебы ознакомиться со всеми литературными источниками до 1917 года, что требовало знания арабского шрифта.

По мнению очевидцев, герой нашей публикации обладал фантастической работоспособностью, которая базировалась на четко выдерживаемом распорядке дня. Вот составляющие этого распорядка: подъем в 6.00, подтягивание на старом шифоньере и гимнастические упражнения, обливание холодной водой, выпивание свежего крепкого чая и старт творчества за письменным столом до завтрака в 9.00. Потом либо продолжение работы в домашних условиях, либо ведение занятий в университете. После обеда и короткого сна Ибрагим абый «шел в мир», чтобы узнать новости, пообщаться с нужными людьми, обсудить какие-то проблемы.

Надо сказать, что общение он любил и готов был заниматься этим в любых условиях. Находясь в гостях или принимая знакомых у себя, он, как правило, не обращал внимание на яства, поскольку на первом месте для него была застольная беседа. Для обсуждения любых вопросов имелся и закадычный друг Зямиль Ибрагимович Гильманов, контакты с которым начались со студенческой поры и стали продолжением дружбы их отцов. Зямиль и Ибрагим часто встречались, ходили с семьями друг другу в гости, вместе проводили время отдыха и отмечали значимые события своей жизни.

Беседы двух фронтовиков, потом доцентов, а позже профессоров и больших трудяг нередко перерастали в горячие споры, поскольку они были разными по темпераменту людьми и на некоторые вещи смотрели по-своему. Однажды Нуруллин, пришедший с женой к Гильмановым пообщаться и остаться у них, как обычно, до утра, так расспорился с другом о Н.С. Хрущеве, что среди ночи засобирался домой. Засобирался – это мягко сказано. Схватив, супругу, он выбежал на улицу и быстро добрался до остановки. Но транспорт уже не ходил, а Розалина ханум сумела донести до мужа мысль о том, что вряд ли из-за спора стоит терять лучшего друга. Нуруллины вернулись к Гильмановым, чему те были очень рады.

А еще, по словам доктора исторических наук, почетного академика АН Республики Татарстан А.Х. Бурганова, существовала «четверка» очень близких друзей и практически единомышленников, в которую входили предельно честный, непримиримый и категоричный в убеждениях И.З. Нуруллин, неразговорчивый, но остроумный ректор финансового института П.В. Абрамов (крещеный татарин), сам сверхкритичный Бурганов и цементировавший дружбу сего микроколлектива своим раздумчивым характером, а также твердостью жизненных устоев З.И. Гильманов. Эти большие ученые в радости и в горе были вместе, что не мешало им порой бурно обсуждать какие-то темы, доводя спор до хлопанья дверями.

Конечно, герой нашей статьи не только работал и общался-спорил. Он умел и организованно отдыхать, заполняя досуг регулярными вывозами членов своей семьи на лоно природы. Наслаждаться флорой Нуруллины отправлялись на автомашине «Запорожец» Ибрагима эфенди, которая в пути частенько капризничала. На ней же он выезжал с друзьями, не имевшими «лошадиных сил», на рыбалку. А на даче в три сотки с дощатым, постоянно латаемым домиком профессор любил что-нибудь мастерить и огородничать. Но выращивал только морковь, добиваясь впечатляющих урожаев и качества данного овоща. Говорят, что ему не было равных в силе рукопожатия и армрестлинге. Это, видимо, результат ежедневных подтягиваний поутру.

Совместно с Гильмановыми Нуруллины приобрели катер, на котором с детьми и приятелями по вечерам катались по Волге и Казанке. Эти две семьи практиковали и совместное посещение села Теплый Стан. А в уединении Ибрагим абый предпочитал смотреть новости, хоккей-футбол и передачи о культуре по телевизору (присутствие внуков при этом допускалось), а также много читать – всегда и везде. Своим дочерям, ставшим журналистами (Гузель одно время работала главным редактором газеты «Выбор», а Миляуша – там же, корреспондентом), он запомнился строгим отцом, который регламентировал распорядок их учебных дней и летних каникул, пытался дать им музыкальное образование, считая, что девочки должны блистать не одеждами, а умом.

После защиты докторской диссертации И.Нуруллин продолжил изучение жизни и творчества Г.Тукая, все основательнее и серьезнее углубляясь в этот процесс и не почивая на лаврах своих многочисленных публикаций об этом великом татарском поэте. Он исходил Казань в поисках его современников или их детей, ездил по следам Тукая в Астрахань, Уфу и другие города, бывал в Ленинграде, работал в архивах, старался познать дух того времени.

Сочетание в Ибрагиме Зиннатовиче качеств ученого и писателя позволило ему создать документально-художественный роман «Тукай», который был издан в Москве в серии ЖЗЛ (1977). Это стало событием, поскольку впервые в литературную галерею под названием «Жизнь замечательных людей», в которую отбирались самые знаменитые личности мира, вошел татарин Г.Тукай. Через два года роман «Габдулла Тукай» напечатали и в Казани на русском и татарском языках. Потом его перевели на казахский и узбекский языки, что позволило оценить книгу не только татарской литературной общественности.

Как верный рыцарь истины, Ибрагим эфенди не только показал сущность личности любимого народом человека и ценность его творчества, но и не скрыл человеческие слабости поэта, объяснив их. Понятно, что раздались голоса, осуждающие автора «за принижение Тукая», но истинные ценители литературы и правды одобрили сей труд. За книги о народном поэте И.Нуруллину была присуждена Государственная премия Татарской АССР имени Габдуллы Тукая за 1982 год. Но и после этого наш герой проявлял себя как маститый тукаевед. Так, в 1986 году издательство детской литературы «Детгиз» выпустило его повесть о жизни и творчестве Г.Тукая «Напевы мятежного саза».

Затем профессор-консультант кафедры русской и зарубежной литературы КГУ (перешел сюда в 1978 году) с головой погрузился в мир Фатиха Амирхана – столь же крупной фигуры татарской литературы как и Г.Тукай. Материал об обделенном вниманием потомков Амирхане начал накапливаться еще при изучении жизни Тукая, так как эти великие писатели были тесно общавшимися друзьями. Теперь же Нуруллин начал вникать в деятельность Амирхана, осуществлявшуюся после смерти Тукая. Опять поездки по стране, встречи, работа в архивах и библиотеках. Книгу «Фатих Амирхан» (1988) Ибрагим абый написал в излюбленном для себя документально-художественном жанре. На русском языке она увидела свет под названием «Прометей из Ново-Татарской слободы» (1991) в авторизованном переводе дочери Гузель Нуруллиной. Эти книги позволили ее отцу стать лауреатом премии Союза писателей ТАССР имени Гаяза Исхаки, учрежденной в 1991 году.

В последний период своей деятельности Ибрагим Нуруллин занялся изучением жизни и творчества еще одного крупного писателя – Гаяза Исхаки, имя которого в советское время было под запретом. Даже в конце 1980-х годов его книги находились в закрытом фонде, несмотря на ветер перемен, а выступление классика татарской литературы А.Еники на собрании писателей в защиту Исхаки блокировалось критической публикацией. Не срабатывали и обращения Нуруллина в различные партийные инстанции, вплоть до ЦК КПСС, его доклады на научных конференциях, беседы со студентами, а также составленные им тексты коллективных писем деятелей татарской культуры. Лишь после опубликования в 1988 году в московском журнале «Вопросы литературы» статьи Ибрагима эфенди, посвященной переписке Гаяза Исхаки и Максима Горького, газета «Вечерняя Казань» осенью того же года выделила целую полосу под статью о творчестве этого соплеменника.

Наш герой был первым татарским ученым, посетившим Турцию по приглашению дочери Г.Исхаки Сагадат Чагатай. Он работал в архивах, собирал материалы о жизни и творчестве писателя, встречался с современниками и соратниками Исхаки, привез множество ксерокопий его книг и статей, вышедших за границей. Первым из исхаковедов он поклонился могиле Гаяза эфенди в Стамбуле и оказал благотворительную помощь кладбищу. В различных изданиях на татарском и русском языках появились десятки статей И.Нуруллина о творчестве Г.Исхаки, о его родных и близких, воспоминания о нем, собранные в Турции, комментарии к его произведениям. В то время практически любые разговоры с гостями, коллегами и знакомыми борец за правду сводил к Исхаки. Супруга Ибрагима абый даже шутила: «Живем втроем: я. муж и Исхаки».

Собрав материал, доктор наук Нуруллин начал трудиться над созданием монографии о Г.Исхаки, но тяжелая болезнь прервала работу ученого на полпути. В июле 1990 года он уволился из Казанского госуниверситета, в котором провел 45 лет своей жизни, и предвкушал полное переключение на монографию. Но через год у него случился инсульт, причем в тяжелой форме. Лечащий врач порекомендовал близким быть готовыми ко всему, однако профессор выкарабкался. И не просто выжил, а тут же сел за письменный стол, как только немного окреп. За послеинсультный период (1991-1995 годы) было напечатано 70 его публикаций и в том числе ежегодные статьи о Исхаки ко дню рождения не запретного более писателя. Написал профессор статью и о своем скончавшемся друге З.И. Гильманове, которую направил в самарскую областную газету «Бердэмлек». Во второй половине 1991 года эти доктора наук общались друг с другом только по телефону, поскольку из-за проблем со здоровьем практически не выходили из дома.

Ибрагим эфенди несмотря на болезнь старался соблюдать прежний режим работы, и ранний подъем ему удавался, а вот подтягиваться на шифоньере и ставить на плиту чайник, чтобы выпить крепкого чаю, у него уже не получалось. Тяжело стало и общаться с профессором, поскольку речь его замедлилась, нужные слова не сразу всплывали в памяти, и иногда обрывалась начатая мысль. В этих случаях на подмогу приходила Розалина Мардановна – журналист и кандидат филологических наук, единомышленник и помощник, а также первый критик работ мужа.

Но болезнь со временем взяла свое, и 1 июля 1995 года герой нашей статьи скончался. На траурный митинг, состоявшийся в Мраморном зале КГУ, пришло много народу. Сообщение в СМИ о смерти Ибрагима Зиннатовича было подписано руководителями Республики Татарстан во главе с президентом М.Ш. Шаймиевым. А овдовевшей Розалине ханум и ее дочкам в последующие годы не раз доводилось слышать такие слова: «Ибрагим абый был хорошим человеком, большим ученым, нам его не хватает – особенно когда нужно смело выступить против несправедливости».

Часто у нас, к сожалению, бывает так, как в пословице – «Что имеем – не храним,потерявши–плачем». Неустрашимый литературный критик, основательно познавший профессии ученого, педагога и писателя, не раз «взрывал» общественное мнение своими статьями не ради личной славы, а во имя общей пользы. «Истина выше людей и не должна бояться их» – говорил известный отечественный литературный критик и публицист В.Г. Белинский. Похожая точка зрения была и у Ибрагима абый, кавалера двух орденов Отечественной войны (I, II степени), боевой и юбилейных медалей, а также медали «За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения В.И.Ленина». Очень точно это подмечено в одной из дарственных надписей: «Человеку, мужественно прошедшему сквозь огни и пожары войны, и, даже опираясь на палку, идущему по жизни прямо, не уклоняясь от истины».

Что добавить к этому? Только одно – потомки не забывают И.З. Нуруллина. О его жизни и творчестве вышло несколько книг, а в Ульяновском областном краеведческом музее и в Доме культуры села Боровка готовят экспозиции, посвященные славному земляку. Совместно с жителями этого села казанские журналисты высадили в мае 2018 года рябиновую аллею в честь Ибрагима эфенди в рамках проекта «Литературная аллея». Надеемся, что и наша статья внесет лепту в дело упрочения памяти о нем.

Книга Нуруллина «Габдулла Тукай» на татарском языке

Книга Нуруллина «Габдулла Тукай» на татарском языке

Книга Нуруллина «Тукай» на русском языке

Книга Нуруллина «Тукай» на русском языке

Красноармеец И.Нуруллин, 1942 год

Красноармеец И.Нуруллин, 1942 год

На вечере памяти Г.Тукая, 1982 год

На вечере памяти Г.Тукая, 1982 год

Наступление войск 28-й армии под Хулхутой

Наступление войск 28-й армии под Хулхутой

Ибрагим и Розалина в год свадьбы, 1951 год

Ибрагим и Розалина в год свадьбы, 1951 год

Ибрагим (второй справа в верхнем ряду) с родителями, братьями, сестрами и двумя родственницами мамы, 1934 год

Ибрагим (второй справа в верхнем ряду) с родителями, братьями, сестрами и двумя родственницами мамы, 1934 год

За работой

За работой

Десантники 40-х годов

Десантники 40-х годов

Вручение Нуруллину И.З. тукаевской премии, 1982 год

Вручение Нуруллину И.З. тукаевской премии, 1982 год

Выставка в ДК села Боровка, 2018 год

Выставка в ДК села Боровка, 2018 год

Выступление Нуруллина И.З. на ежегодном празднике поэзии у памятника Г.Тукаю

Выступление Нуруллина И.З. на ежегодном празднике поэзии у памятника Г.Тукаю

Гильмановы и Нуруллины, 1964 год

Гильмановы и Нуруллины, 1964 год

Обелиск. Здесь было остановлено...Укрупненный вид таблички с надписью

Обелиск. Здесь было остановлено…Укрупненный вид таблички с надписью

Во время поездки в Ленинград, 1990 год

Во время поездки в Ленинград, 1990 год

Учитель школы в селе Боровка, 1944 год

Учитель школы в селе Боровка, 1944 год

Обелиск. Здесь было остановлено движение немецких войск к Астрахани

Обелиск. Здесь было остановлено движение немецких войск к Астрахани

У могилы Г.Исхаки, Стамбул, 1989 год

У могилы Г.Исхаки, Стамбул, 1989 год

Нуруллин И.З._2

Нуруллин И.З

Собирается на рыбалку, 1962 год

Собирается на рыбалку, 1962 год

Нуруллин И.З._1

Нуруллин И.З.

С мамой, тещей, женой, сестрой и дочкой, 1953 год

С мамой, тещей, женой, сестрой и дочкой, 1953 год

Нуруллин И.З., 1983 год

Нуруллин И.З.

С женой и дочками, 1967 год

С женой и дочками, 1967 год

Нуруллин И.З., 1981 год

Нуруллин И.З.

С женой и внуками, 1993 год

С женой и внуками, 1993 год

Нуруллин И.З., 1973 год

Нуруллин И.З.

С другом З.И. Гильмановым в день его 60-летия, Казань, 1985 год

С другом З.И. Гильмановым в день его 60-летия, Казань, 1985 год

В роли водителя своего «Запорожца», 1963 год

В роли водителя своего «Запорожца», 1963 год

Республика Калмыкия, недалеко от Хулхуты

Республика Калмыкия, недалеко от Хулхуты

В меховом техникуме, 1940 год. Ибрагим - крайний слева в верхнем ряду

В меховом техникуме, 1940 год. Ибрагим — крайний слева в верхнем ряду

Рашид ШАКИРОВ.

Журнал «Самарские татары», № 2(27), 2020 года.

 

 

Просмотров: 1150

Один комментарий

  1. В Теплостанской средней школе хранилась одна из книг Ибрагима Нуруллина,где он собственноручно подписал»Туган авылымнын укучыларына буляк итеп…..».Так что,Абдулла Нигметович Насыров близок к истине!