Достойный попутчик в мир знаний

На самом высоком месте Республики Татарстан раскинулся город Бугульма, который почти в течение 70 лет, начиная со второй половины XIX века, был уездным центром Самарской губернии и успешно покорял разные «вершины», в том числе и в деле приобщения местных татар к знаниям и передовым идеям. Ведь за эти десятилетия уезд стал родиной и местом работы многих известных татарских просветителей, в том числе широко известных Ризаэтдина Фахретдина и Фатиха Карими. Многогранной деятельностью и преданностью национальной идее они не только подняли на должную высоту процесс становления татарского образования и культуры на бугульминско-самарской земле, но и внесли огромный вклад в развитие татарской общественной мысли. Рядом с упомянутыми цивилизаторами трудились и другие уроженцы Самарской губернии, а также представители иных территорий, которые своей научной и педагогической практикой тоже оставили след в отечественной истории. Поведаем о некоторых из них на страницах нашего журнала.

И начнем рассказ с Туйкина Кабира Каримовича (Мухаммадкабира Ахметкаримовича), родившегося 11 марта (в некоторых публикациях – 13 марта) 1878 года в деревне Зәй-Каратай (Зай-Каратай) Бугульминского уезда Самарской губернии (ныне – Лениногорского района Республики Татарстан) в семье муэдзина (в некоторых публикациях – муллы) первой мечети. Кабир стал первенцем Ахметкарима эфенди во втором браке с Гайшой Фахретдиновой, которая была моложе мужа на 40 лет. Супруги понимали значимость процесса обучения молодого поколения и имели к этому отношение, тем более что от первой жены у отца нашего героя росло шестеро детей.

Родной брат Гайши ханум Харрас-хазрат Фахретдинов работал муллой. Поэтому Кабира отправили получать начальное образование в его медресе, расположенное в деревне Кәрәкәшле (Каракашлы) Бугульминского уезда. Правда, в некоторых публикациях в качестве первого учебного заведения, которое окончил будущий педагог, называется медресе другой деревни упомянутого уезда – Тайсуган (Тайсуганово). Затем он был шакирдом Байрякинского медресе, также располагавшегося тогда на самарской земле, а до 1897 года обучался в казанском медресе «Мухаммадия», которое с первых лет деятельности отличалось высоким уровнем преподавания.

После поездки его основателя Г.Баруди в Турцию, Египет и Мекку в 1886–1891 гг. учебный процесс в заведении полностью перестроили. «Мухаммадия» считалась первым медресе в России, официально действовавшим на основах джадидизма. Так называлось умственно-культурное движение («Эсуль-эль-джадид», в переводе – «новый метод»), которое стремилось положить в основу новометодных (джадидских) мектебов и медресе три новшества. Во-первых, взамен буквослагательного метода, применявшегося в старометодных школах, внедрялся азбучно-звуковой метод обучения, который позволял детям освоить грамоту за несколько месяцев, не тратя на это годы. Неслучайно народ прозвал новые школы «машиналы мектеп», сравнивая быстроту обучения в них со скоростью заводского конвейера.

Во-вторых, вводилось преподавание светских предметов, а также изучение родного и русского языков. В-третьих, стала практиковаться классно-урочная система с использованием школьного оборудования.

То есть Кабир попал в первую «волну» шакирдов духовного медресе, которые испытали на себе достоинства нового метода и были этим весьма довольны. Огорчила нашего героя лишь кончина отца в 1894 году. Вскоре после окончания медресе ему выпал жребий на действительную службу в армии Российской империи, и парня призвали осенью 1899 года, В ней унтер-офицер К.Туйкин находился до 1905 года, поскольку по действовавшему тогда положению«общий срок службы в сухопутных войсках для поступающих по жеребью устанавливается в 18 лет, из коих 5 лет действительной службы и 13 лет в запасе…». Скидку на образованность призывника, видимо, не сделали.

Затем Кабир вернулся в родную деревню и начал обучать детей в одном из двух мектебов, действовавших при мечетях. Годом ранее этим же в Зай-Каратае стал заниматься и его 17-летний родной брат Фазыл, приехавший сюда после окончания в «Мухаммадии» среднего отделения (санавия). Объем и качество знаний, получаемых в таком отделении новометодных медресе, были достаточными для того, чтобы шакирды, еще не закончившие высшее отделение (галия), уже могли преподавать в татарских начальных учебных заведениях.

Пребывание Кабира в передовом медресе и в армии, где его соплеменники-призывники испытывали массу неудобств из-за незнания общеобразовательных предметов и русского языка, подтолкнуло его к мысли о создании на малой родине конфессиональной школы со светскими дисциплинами. Поэтому унтер-офицер запаса начал агитацию среди односельчан и добился определенного успеха.

В 1907 году на собранные от населения средства он с помощью Фазыла и Хади-муллы Фахретдинова – другого брата матери, построил возле озера восьмистенное здание 4-классной новометодной школы. В ней Кабир с братом преподавали арифметику, природоведение, географию, литературу, русский и татарский языки. Учителем здесь стал и Хади-мулла, который обучал ребятишек, имевших уже начальное образование, в специально созданном пятом классе. Но вскоре он выехал в Османскую империю для пополнения личного багажа знаний.

Наш герой, женившийся за год до этого на образованной односельчанке – 17-летней Магире Шакирзяновой, привлек и ее к работе в школе. Впервые дети сидели за партами, имелась классная доска, по стенам были развешаны географические карты. Школа стала пользоваться популярностью у населения региона, но не у представителей духовенства – кадимистов, терявших влияние на такие учебные заведения.

Они, как и все сторонники кадимизма («кадим» — «старый»), считали школьные нововведения противоречащими исламским традициям и призывали отказаться от новшеств. Казалось бы – чего плохого в изучении родного языка и арифметики, в появлении классной доски в учебной комнате. Но кадимисты называли татарский язык «мужицким, уличным» и были уверены в его неспособности стать языком обучения, литературы и науки. Обвинялись джадидисты и в сотрудничестве с православными миссионерами, поскольку знак «плюс» в учебнике арифметики объявлялся символом христианства (крестом), а классная доска – иконой и т.д.

Одним словом на Кабира посыпались доносы, в результате чего в 1909 году в Зай-Каратай приехала полиция, так как религиозные учебные заведения находились в ведении Министерства внутренних дел России, Стражи порядка провели обыск, сожгли немало книг и закрыли школу, а Кабира эфенди отвезли сначала в Бугульминскую тюрьму, а потом в Самарскую, в которых он провел 10 месяцев в качестве политического заключенного.

Интересна реакция на это простых односельчан. Они сложили баит «Учитель Кабир», воздав должное благим деяниям учителя. А его брат вынужден был сменить место жительства. Фазыл перебрался в деревню Габдрахман (Абдрахманово) Бугульминского уезда, где вместе с еще одним уроженцем самарской земли Афзалом Тагировым выпускал рукописный сатирический журнал «Тегермән» («Мельница») (в некоторых публикациях дается другое название этого издания – «Тирмә» («Юрта»)).

Выпущенный на свободу Кабир столкнулся с тем, что в родной деревне недруги начали угрожать ему физической расправой за просвещенческие дела (готовилось даже покушение, но вовремя предупредил один из бывших учеников). Поэтому в конце 1909 года он, забрав свою семью (жену и обоих детей), маму и брата Фазыла, переехал сначала в Бугуруслан, а потом в Оренбург. Там Кабир устроился наборщиком в типографию братьев Каримовых, а позже трудился в редакции журнала «Шура» («Совет»).

В этот период начали публиковаться его литературные произведения. Так, в 1912 году в Казани вышел из печати первый рассказ «Яман юлдаш» («Плохой попутчик»), в котором показаны тяжелая жизнь простого народа и бюрократизм судебных органов. Печатается и значительное количество стихов Кабира. Первым из них опубликовано стихотворение «Не жди», в котором автор призывал людей украсить мир и с радостью проживать в нем. Не обошел К.Туйкин и тему образованности, сочинив такие строчки: «Эй, ты, родной, учись и просвещайся, / Ведь знания – есть ключ от счастья. / Оставшись без ученья, ты не обольщайся – / С тобой лишь будут бедность и несчастья».

Также наш герой создавал школьные учебники, вместе с Фазылом собирал народный фольклор, старинные песни и сказания. Еще до революций 1917 года братья напечатали несколько подборок народных песен – дважды в Уфе и один раз в Казани. Занимались они и изучением истории тюркских народов.

Со временем семья Туйкиных вернулась домой, поскольку Гайша апа тосковала по красотам родных мест и своему огороду. Кабир попытался возобновить деятельность школы и, видимо, в качестве прикрытия от ожидаемых нападок духовенства решил стать местным муллой, чтобы в таком статусе вести занятия с учениками. Собрав необходимое количество голосов в поддержку своей кандидатуры, он отправил прошение губернатору. Со временем пришел ответ: «На основании дела 1909 года Кабир Туйкин не имеет права быть муллой, он находится под наблюдением полиции». Ему было запрещено вести любую просветительскую работу в деревне.

Но это не помешало властям призвать находившегося в запасе унтер-офицера в армию в связи с начавшейся первой мировой войной (в некоторых публикациях сей факт отрицается). Однако вскоре его демобилизовали по состоянию здоровья. Пришлось педагогу переключиться на земледельческие дела. Тем не менее, он продолжал заниматься публицистикой. В 1915 году в журнале «Шура» появилась его статья о школьной жизни под названием «Чего ждут наши школы?», в которой речь велась о коренных проблемах воспитания в учебном процессе. Школьным вопросам посвящены и такие публикации как «Нехватка грамотных учителей», «Состояние просвещения».

После февральской революции, отменившей царские запреты (в том числе и такой – «не быть К.Туйкину имамом и мугаллимом»), Кабир вернулся к преподаванию. Сначала учительствовал в деревне, а с конца 1917 года – в Бугульме, куда он приехал вместе с Фазылом. В этом городе была открыта татаро-башкирская семинария, которая готовила учителей для деревень с мусульманским населением. Такие учебные заведения назывались «Даруль-мугаллимин», что означает «дом учителей», илиДаруль-мугаллимат – «дом учительниц».

Руководил деятельностью сего «дома», а также преподавал слушателям татарский язык 28-летний Габдрахман Сагди – впоследствии известный ученый, работавший в вузах ТАССР и Узбекской ССР, доктор филологических наук. Кабир Туйкин вел уроки русского языка. а брат Фазыл – географии. Историю читал видный политический деятель, автор ряда исторических трудов Хади Атласи (Атласов), природоведение – 21-летний Харрис Бастамов, литературу – упомянутый уже прозаик и драматург Афзал Тагиров, ставший позже крупным государственным и общественным руководителем.

Известны случаи, когда молодежь из других учебных учреждений Бугульмы искала пути для попадания на лекции в «Даруль мугаллимат». Так местная гимназистка Фатима Кашафутдинова написала в своем дневнике: «…мы с Зухрой-апа получили разрешение у Сагди слушать лекции в его учебном заведении». И вскоре данное разрешение было реализовано.

В конце декабря 1918 года в уездном центре начали реорганизацию средней школы. Старые учебные заведения – мужское реальное училище и женская гимназия – были ликвидированы, а вместо них создали единые трудовые школы второй ступени. В одной из них преподавание велось на русском языке, а в другой – на татарском, но с уроками по русской грамоте. Ученицей татарской школы осенью 1921 года стала Хатима Абдуллина, которая позже в автобиографии отметила следующее: «Очень уважала своих учителей: преподавателя татарского языка Кабира ага Туйкина, математика Гарифа ага Рафикова, историка Хариса ага Бастамова, географа Сабира ага Шангараева и других».

Кроме того, до 1923 года Кабир эфенди умудрялся совмещать эту деятельность с обучением детей в родной деревне, а в 1922-ом он стал еще и инспектором по школам кантонного отдела народного образования (одно время даже возглавлял городское подразделение отдела). Создал наш герой и краткосрочные курсы по подготовке учителей начальных школ, на которых обучал их в летний период точным наукам, педагогике и методике преподавания.

Спустя полвека слушательница этих курсов Гасима Мустафина, ставшая заслуженным учителем ТАССР и кавалером ордена Ленина, написала в журнале «Казанские огни» такие слова о Кабире эфенди: «Я – ученица, обучавшаяся на его уроках и благодарная его методике преподавания. Многие годы проработала в школе и всегда старалась обучать молодое поколение, опираясь на данную методику»,

А другая его ученица Мозагарифа Туйкина, тоже удостоенная звания заслуженного учителя республики, дополнила картину просветительских действий педагога информацией о том, что братья Туйкины в 1919-1921 годах работали также в советской школе первой ступени уездно-кантонной столицы. «Дядя Кабир преподавал физику, – констатирует она, – а дядя Фазыл – татарский язык, литературу, историю и музыку. Они были требовательными, знающими и любимыми учителями». Добавим в эту картину немаловажный штрих – в 1919 году в Оренбурге вышла первая часть их научного труда «Төрөк тарихы» («История тюрков»), которая в свое время считалась единственным учебным пособием для молодежи, «грызущей гранит науки».

Таким был период жизни нашего героя на самарской земле, А потом в 1920 году часть Бугульминского уезда была включена в состав только что созданной ТАССР, и Туйкины стали татарстанцами.

Челночные поездки Кабира Каримовича по маршруту Зай-Каратай – Бугульма на время прекратились, потому что он и Фазыл, переехав в 1923 году в центральный город кантона, со временем перевезли туда свои семьи. Братья включились в деятельность недавно созданной татарской средней школы 2-й ступени, в которой Кабир на шесть лет стал заведующим. В те годы было трудно собрать детей в Бугульме для учебы, особенно из бедных семей. Педагоги Туйкины ездили по деревням, уговаривали родителей отпустить детей на необходимую по жизни учебу и, добившись своего, устраивали новых подопечных на квартирах, обеспечивали их всем необходимым для обучения.

Нашлось у Туйкиных время и желание. составить гербарий, в который вошло более 350 растений родного края, причем название каждого из них было указано на русском и татарском языках. Его они отправили в Казань в 1928 году. Составили братья и совместное произведение «Родная литература», продолжая при этом заниматься литературным творчеством и публицистикой.

Так, у Кабира во второй половине 20-х годов вышел ряд материалов в казанских журналах «Мәгариф» («Просвещение») и «Безнең юл» («Наш путь») на тему обучения молодежи и татарского языка. В статье «Про Бугульминскую татарскую школу второй ступени» он знакомил читателей с учебной программой этого заведения, контингент обучающихся в котором вырос с 1922-го по 1927 год в 4,5 раза и составил 227 учеников. Автор не во всем соглашался с централизованной программой, присланной из Москвы, и приглашал коллег к дискуссии. Статья «Неполные средние школы» посвящена недостаткам в работе школ и путям их устранения, а публикация «Один важный аспект в воспитательной работе» – значению физической культуры и гигиены, положительных эмоций и смеха. В статье «Техника письма в школах» К.Туйкин касался вопросов грамотности письма и правильности прочтения после частичной переделки арабского алфавита.

Волновали просветителя и вопросы развития родной речи. В статье «На пути исследования языка» он раскрыл недостатки готовившегося к изданию «Полного словаря татарского языка» и призвал к более полному сбору слов. Одобряя усилия составителей этой книги и говоря о необходимости ее доработки, Кабир эфенди сформулировал фразу. которая достойна быть представленной в подборках мудрых мыслей: «Произведение, не прошедшее критику, в научно-литературной области ценности не имеет». А в статье «Исследование языка» он настаивал на том, что каждая школа обязана собирать материал по изучению своего края, в том числе по народной литературе и народному языку, по исследованию местных названий населенных пунктов, гор, рек и озер, родников и т.д.

Обитали Туйкины в Бугульме сначала в полуподвальном двухкомнатном доме, а потом Кабир купил солидное строение с 8 печами, в котором жило 19 человек (тогда у братьев было 14 детей). А с учетом ребят родни. которые приезжали в город на учебу, в доме проживали 33 человека. Порой приходилось ставить в печи до 20 чугунков. Вечерами две семьи часто собирались вместе и устраивали концерт или учились ставить спектакли. Как вспоминала упомянутая ранее Мозагарифа Туйкина, «дядя Кабир играет на мандолине, а дядя Фазыл – очень мелодично на скрипке. Оба тихонько затягивали песни на собственные стихи. Мы тоже присоединяемся к ним, поем, декламируем стихи… Наш ежедневный режим был очень правильно организован. Каждому есть работа по силам».

Кабир абый и в домашних условиях не оставлял педагогическую деятельность, собирая всех живущих в доме деток на занятия по русскому языку и приглашая их в сумерках на уроки астрономии на свежем воздухе. А еще он занялся в Бугульме разведением картошки на огороде, где-то раздобыв голландские клубни. Это было довольно новым занятием для тех мест, и соседи прозвали новатора «Картошка-Кабир».

Но в 1929 году по семейной идиллии был нанесен удар. После ареста обвиненного в буржуазном национализме Хади Атласи, который работал в руководимой Кабиром Бугульминской татарской школе второй ступени, нашему герою категорически запретили учительствовать. Его отправили на малую родину – агитировать за создание там коллективного хозяйства. Забрав жену и маленьких детей (взрослые сыновья и дочь остались учиться в Казани и Бугульме), Кабир эфенди вернулся в Зай-Каратай и стал в учрежденном вскоре колхозе «Уңыш» («Урожай») бухгалтером и учетчиком. А по вечерам он иногда выступал с лекциями для родителей школьников.

Практически всех жителей деревни удалось, хоть и с большими трудностями, охватить коллективизацией к 1935 году, после чего начался бурный рост знаменитого в будущем колхоза. К этому времени в нем работало 15 бригад разного направления, коне-, овце- и птицеферма, а также молочные фермы. Тогда же наш бухгалтер по состоянию здоровья вышел на пенсию и переехал с семьей в Бугульму. Годом ранее во время сильного пожара в деревне сгорел дом Кабира абый, а в нем – переплетенные тетради с его стихами и песнями.

Затем пришло время второго удара по нашему герою, возникшего опять-таки в связи с фигурой Х.Атласи, которого выпустили в 1933 году на свободу по состоянию здоровья, а через три года, в разгар лета, арестовали снова. На сей раз – как предполагаемого руководителя тайной организации национальной интеллигенции, ставившей целью свержение советской власти и создание на территории СССР так называемого «независимого тюрко-татарского буржуазно-демократического государства». По его делу, получившему название «атласовщина», было привлечено 24 человека, в том числе и братья Туйкины.

Вечером 1-го января 1937 года пришли с обыском в дом Фазыла, жившего тогда в деревне Абдрахманово, и, арестовав его, увезли сначала в Бугульму, а потом в Казань. Узнав об этом от его жены Хуршидсары, Кабир эфенди зарыл во дворе многие свои и Фазыла рукописи и подробно объяснил невестке, где со временем и на каком расстоянии и глубине надо будет копать от столба амбарных ворот. «Так всегда продолжаться не будет, наступит правильное время», – сказал он. Но 20 февраля «силовики» пришли и за Кабиром, также переправив его в столицу ТАССР. Вот строчки из постановления о возбуждении уголовного дела по отношению героя сей статьи: «Привлечь Туйкина Кабира, б(партийного), татарина, сына азанчи из д. Зай-Каратай Ново-Письмянского р-на ТР – в качестве обвиняемого по делу №2242 — 36 г. Мерой пресечения уклонения от следствия и суда избрать арест с содержанием под стражей в изоляторе УГБ УНКВД ТР».

С февраля по май следователи провели девять допросов Кабира эфенди. 11 октября обвинительное заключение по «Делу Атласова» было объявлено. Выездное заседание Военного трибунала ПриВО прошло 23-28 октября 1937 года в Казани. Братья. отказались от части обвинений, В частности Кабир абый сказал: «Во время допросов я сильно болел тифом, протоколы подписывал, не читая». По решению трибунала девять обвиняемых были расстреляны 15 февраля 1938 года, в том числе К.К. Туйкин и Ф.К. Туйкин. Остальные 15 человек получили срок тюремного заключения – от пяти до 10 лет, и не все дожили до его окончания. Так, упомянутый в статье учитель Х.Б. Бастамов (уроженец Самарской губернии) умер в заключении, отсидев без одной недели шесть лет из десяти.

Казненных «участников националистической повстанческой организации Атласова» похоронили на Архангельском кладбище г. Казани, причем точное место предания их земле неизвестно. А родным подвергшихся репрессии педагогов пришлось ощутить все тяготы существования под ярлыком «член семьи врага народа» на протяжении двух десятилетий. Сразу после ареста Кабира эфенди его сына Асхата сняли с должности главного зоотехника Бугульминского райисполкома и отправили зоотехником в отдаленную татарскую деревню. Но и там спокойно работать не давали, поэтому он перехалвл в Башкирию, Так же поступил и другой сын – Талгат.

Тем не менее дети нашего героя выросли достойными людьми. Всего у супругов Туйкиных родилось 13 потомков (пять девочек и восемь мальчиков), но семеро умерли молодыми (четверо – в младенчестве, а трое – в комсомольском возрасте), Судьба остальных шести Туйкиных, получивших специальности и создавших свои семьи, такова: зоотехник Асхат (1909-1943) пропал без вести на фронте в годы Великой Отечественной войны, Алиба (1910-1998) стала медиком, Талгат (1912-1990) был директором Бирской, Бугульминской и Белебеевской школ механизации сельского хозяйства, первым директором ордена Ленина Матраевского совхоза Хайбуллинского района БАССР. Его именем названа улица в этом совхозе. Большим специалстом по строительству и автоделу, считался Анас (1915-1990), а бухгалтер Сайяра (1922-2000) писала стихи. Ильдар (1928-1994) был мастером по бурению.

О судьбе отца они ничего не знали до его реабилитации вместе с остальными участниками «дела Атласова» 27 мая 1958 года. Таким образом, в течение 20 лет пенсионер-педагог без малейших на то оснований, а лишь с помощью замеса ложных обвинений с клеветой и запуганностью отдельных свидетелей значился «врагом народа», Потом еще был 20-летний период умолчания – до 100-летия Кабира Каримовича. Именно тогда, в конце 70-х годов прошлого века, появились первые публикации о братьях – просветителях своего народа.

А в 80-90-е годы началась активная деятельность исследователей, земляков и родственников Туйкиных по увековечиванию их имен. Единственный сохранившийся рассказ Кабира эфенди «Яман юлдаш» («Плохой попутчик») в 1984 году был включен в антологию «Башкирская литература. Начало XX века. Книга вторая. Проза. Драматургия». 13 июня 1992 года на здании, в котором в Бугульме располагалась татарская средняя школа 2-й ступени, была открыта памятная доска ее педагогам и другим лицам, лишенным жизни по «делу Атласова». В день 55- и 60-летия расстрела этих людей в Бугульме прошли памятные вечера, на которые были приглашены и родственники Туйкиных. О жизни и творчестве Кабира абый и Фазыла абый написано в историко-документальном сборнике «Бертуган Туйкиннар» («Братья Туйкины»), выпущенном в Казани в 2007 году (автор-составитель Э.Ханнанова-Галимзянова). Сборник состоит из их произведений, писем, документов и воспоминаний. В том же году в Уфе увидела свет книга М.Надергулова «Герои Отечества».

Семью годами позже на базе Альметьевского политехнического техникума состоялась межрегиональная научно-практическая конференция «Кабир и Фазыл Туйкины: эпоха, личность, действительность», которая собрала деятелей науки и культуры, писателей и журналистов, поклонников творчества этих просветителей и потомков их рода, съехавшихся из Казани, Москвы, Самары, Уфы, Ташкента и других городов. На пленарном заседании и секционных «круглых столах» на татарском и русском языках звучали доклады о творческом наследии и научной деятельности Кабира эфенди и Фазыла эфенди, их вкладе в развитие татарского языка и литературы, освещался жизненный путь братьев, рассказывалось об их окружении и родственных связях. После пленарной части состоялся концерт, в котором звучали стихи и песни на слова Туйкиных. С сообщениями выступили и представители их славного рода, продолжающие дело своих предков. Также они прочитали стихи, посвященные памяти видных педагогов.

Материалы этой конференции изложены в сборнике, который издан по инициативе директора благотворительного фонда «Тамырлар» («Корни») Марата Туйкина в 2015 году. А два года спустя его родственница, поэтесса Раиля Туйкина напечатала в Уфе на свои средства небольшим тиражом книгу «Кабир Туйкин и его наследие». Добраться до всех литературных работ самоотверженного просветителя, ставшего достойным попутчиком-наставителем в мир знаний для многих шакирдов и мугаллимов, было нереально из-за пагубных последствий упомянутых арестов и пожара, а также не найденного схрона рукописей во дворе бугульминского жилища Кабира эфенди. Сработал и ярлык «враг народа», в результате чего люди боялись хранить его тексты стихов и песен, расходившиеся ранее в рукописном виде.

Тем не менее внучка героя нашей статьи на протяжении пяти лет работала в архивах, сама переводила произведения деда с татарского и башкирского языков на русский. Поэтому многие материалы в ее книге на русском языке печатаются впервые. В ней представлены биографические материалы о К.Туйкине и родных, публикуются его стихи, статьи и рассказ, а также совместный с братом научный труд «История тюрков», воспоминания о просветителе и информация о потомках. По данным 2017 года у Кабира Каримовича насчитывалось. 13 внуков, 25 правнуков, 31 праправнук и 7 прапраправнуков.

В школе его родного села Зай-Каратай имеется музей, одна из экспозиций которого посвящена братьям Туйкиным. В соответствии с планом работы музея проводятся беседы об их жизни и деяниях. Лучшим ученикам школы присуждается премия имени Туйкиных. В феврале 2016 года в этом учебном заведении прошел вечер, памяти о педагогах Туйкиных. На встречу с учениками прибыли заместитель директора по воспитательной работе Альметьевского политехнического техникума М.Н. Туйкин, учителя–ветераны и глава Зай-Каратайского сельского поселения М.И. Идиятова. Школьники прочитали наизусть стихи братьев, сделали сообщения об их культурно-просветительной деятельности и сыграли сценку по одной из пьес Фазыла эфенди. Была организована и выставка книг о Туйкиных. Приглашенные гости пожелали ребятам быть достойными продолжателями дела известных земляков.

А осенью 2020 года школа стала площадкой очередного сбора местных краеведов, в котором приняла участие и делегация Азнакаевского района. Дело в том, что деятельность писателей, историков, педагогов Кабира и Фазыла Туйкиных связана и с этим районом. По словам историка Марселя Гарипова, родители народных артистов России и РТ Нажибы Ихсановой и Азгара Шакирова, уроженцев сего территориально-административного образования, ходили в театральный кружок, организованный Туйкиными в селе Ташлыяр (Ташлияр) Муслюмовского района ТАССР. И так у них зародилась любовь к этому виду искусства. К тому же в Азнакаевском краеведческом музее хранится родословная Туйкиных, в которой около тысячи имен.

Возможно, именно краеведам или другим исследователям удастся выяснить судьбу второй и третьей исчезнувших частей «Истории тюрков», над которыми работали братья Туйкины. Ведь в предисловии к изданной первой части, охватившей период до эпохи Чингисхана, они сообщали, что скоро будет напечатана вторая часть, в которой показаны события до падения Казанского ханства, а потом и третья – до первых десятилетий XX века. Но увы – этого не произошло.

Есть у Кабира эфенди такие стихотворные строчки, переведенные на русский язык внучкой Раилей: «На этом свете мыслящему человеку / И горе, и раздумья – каждый день…». Как будто про свою судьбу написал он, не считавший себя поэтом и не свернувший с пути умножения познания, хотя, думается. знал фразу древних мыслителей о том, что во многой мудрости много печали. Верно подметила Раиля ханум главное в герое этой статьи: «Учитель, просветитель, / Писатель и поэт. / Прекраснейший родитель! / Для нас – великий дед».

 Рашид ШАКИРОВ.

Журнал «Самарские татары», № 4(33), 2021 года.

 

Просмотров: 758