18 мая 1914 года почти все мусульманское население Самары двинулось за город на ипподром, на национальный праздник Сабантуй, впервые устраиваемый местным мусульманским обществом после продолжительного перерыва.

В начале XX века общественная жизнь Российской империи переживала подъем. Революция 1905 года вынудила царское пра­вительство объявить о свободе вероиспо­веданий и расширении прав общественных организаций, провести многие другие демо­кратические преобразования.

Общественность мусульманских народов бук­вально воспряла духом: еще больше, чем прежде, активизировались меценаты, повсеместно зара­ботали благотворительные фонды, по их инициа­тиве и поддержке строились мечети, открывались медресе и мектебе. В плане развития народного образования следует упомянуть и такое важное обстоятельство, что, начиная с 1913 года, по госу­дарственной программе охвата обучением детей школьного возраста (инициатор П. А. Столыпин), разработанной на период до 1926 года, начали открываться земские русско-национальные шко­лы. В Самаре русско-татарских школ в предвоен­ный период было две, причем они базировались при двух мусульманских приходах — на улице Ка­занская и на Оренбургском спуске. Это — тема на­ших предстоящих публикаций.

Но государство взяло на себя расходы только по организации учебы — оплаты работы учителей, приобретения книг и учебных пособий, аренды помещений, освещение зданий и т. п. А татарская общественность, вернее, состоятельная ее часть — помогала в приобретении одежды для детей из бедных семей, обеспечения их питанием. И для, говоря нынешними терминами, реализации социально-значимых проектов, лидеры мусуль­манской общины Самары использовали самые разные способы.

Например, проведение национального празд­ника Сабантуй. И об этом в канун очередного се­зона праздников Сабантуй очень кста­ти будет напомнить…

…13 мая 1914 года к Самарскому губернато­ру Н. Протасьеву с прошением обратился упол­номоченный мусульманского общества Шагунияз Рязапов, проживающий в г. Самаре, по Оренбург­ской улице, дом №38: «18 мая, желая устроить на беговом ипподроме благотворительный мусуль­манский праздник — «Сабан-туй», а именно скач­ки с призами, борьба, бега и прочее, чистый сбор с коего пойдет в размере 90 процентов на дополнительную постройку 3-й Соборной мечети в гор. Самаре, а 10 процентов в пособие бедных учени­ков 2-й Русско-татарской школы, имею честь поч­тительнейше просить Ваше Превосходительство устроить названный праздник».

Конечно, разговор с властями об этом пошел не за пять дней до предполагаемого события, а гораздо раньше и в принципе вопрос был решен. Поэтому на документе стоит категорическое и размашистое мнение губернатора «Разрешено».

…Самарский ипподром располагался перед войной между Семейкинским и Смышляевским шоссе (они проходили по нынешним шоссе и улицей Гагарина), на месте клиник медицин­ского института. Вообще-то, немногим ранее, в Самаре в самом начале прошлого века было два ипподрома. Кроме названного, второй рас­полагался на пустыре между Молоканским са­дами и Постниковым оврагом. Но в 1911 году эта территория по просьбе военного ведомства земля была передана под строительство Тру­бочного завода (в советские времена «Завод имени Масленникова»). После этого вся кон-но-спортивная жизнь города сосредоточилась на ипподроме вдоль Семейкинского шоссе. Наш материал сопровождает фото самарского ипподрома дореволюционного периода. Какого именно — на этот у специалистов нет единого мне­ния. Есть аргументы в пользу принадлежности фотографии и тому и другому ипподрома. Тем не менее, главный вход в сооружение представлял собой уникальный образец архитектуры в мав­ританском стиле (с мусульманскими мотивами), очень популярном в России в начале XX века. И глядя на его фото — никто с этим спорить не будет.

О том, как прошел Сабантуй, мы расскажем ниже. А в архивных документах есть отчет глав­ного устроителя, датированный 1 июня: продано всего 2186 билетов, из них на ложу по 3 рубля — 24 штуки, по рублю — 87, больше всего по 10 и 15 копеек. (Для сравнения: в 1910 году один ба­ран на рынке стоил 4 рубля 50 копеек). Приход итого — 719 руб. 05 копеек. Расходы составили 165 рублей 30 копеек. Статьи расходов отмечены следующие: за аренду ипподрома, оркестр музы­ки, печатание афиш, благотворительные марки, 10 аршин бязи красной, столько же тесьмы для мешков и поясовые, 4 брезента, ленты разных сортов, булавки пряжи, 10 булок, 2 фунта варенья (по 25 копеек), ведро кислого молока, подарки служащим, извозчикам по разные дела и мелкие расходы… Расходы 193 рубля 25 копеек чистая прибыль 525 рублей 80 копеек.

«При сем представляю корешки проданных билетов и оправдательные документы по произ­водству расходов», — добавляет к своему отчету Рязапов. Приложены все счета и расписки в полу­чении денег, от извозчиков до оркестра гусарско­го полка за подписью штабс-трубача Малецкого. Словом, по итогам мероприятия его организато­ры соблюдают максимальную гласность и про­зрачность.

Из указанных документов видно, что в подго­товке и проведения праздника участвовали та­кие активные члены общины, как Габидуллов, мулла Гадиулла Батталов, Хатимулла Батталов (личные подписи этих исторических личностей -уникальная находка), Халильрахман Минюшев (предположительно, сын самарского ахуна Шига-бетдин-хазрата).

18 мая 1914 года… До начала войны (1 авгу­ста) оставалась 6 недель, войны, которая пере­вернула всю страну и весь мир, и в конце вывела Россию на совершенно иной путь развития. Од­ним из результатов этого нового пути многие де­сятилетия будет непримиримая, временами без­жалостная борьба государства с религией, при которой многие руководители татарской общины, в том числе и организаторы Сабантуя, погибнут в сталинских застенках.

Но летом 1914 года об этом еще никто не знал. Страна жила обычной, для большинства людей нелегкой жизнью. Самарские татары празднова­ли Сабантуй. Архивное дело, которое мы нашли, достаточно скудное, содержит только сухие фи­нансовые документы. Воспоминания очевидцев того памятного события тоже не сохранились. Журнал «Икътисад» — зеркало татарской эконо­мической и общественной жизни — к тому времени был уже закрыт.

Но наши знания о татарской жизни при «ста­ром режиме» и быте самарцев позволяют пред­ставить каждому из нас некоторые картинки того Сабантуя. В меру фантазии каждого из нас, по кадрам кинофильмов, театральным постанов­кам и сюжетам произведений художественной литературы. Одно можно сказать точно: это был настоящий национальный праздник, на который собрались татары Самары и губернии. Но вот что представить труднее всего — это то, как вся мно­готысячная празднующая масса общается меж­ду собой по-татарски. И никак иначе, ведь в те времена основным языком самарских татар был родной. Не только взрослых, но и детей. Все они естественно говорили на татарском — с удоволь­ствием, красиво, родители, как само собой раз­умеющееся, передавали родной язык детям… и так из поколения в поколение. Не то что теперь…

Мы располагаем свидетельствами о Сабантуе со стороны — устами, вернее, публикацией са­марских журналистов того времени. Газета «Го­лос Самары» достаточно оперативно, уже через два дня — 20 мая — поместила большой материал о татарском празднике.

Надо отметить — и пусть читатель имеет это в виду — не очень благосклонное отношение «Голоса…» к инородцам, в отличие от других газет «Волжское слово» и «Самарские губернские ведо­мости», которые автор обычно использует в сво­их работах. Указанные издания всегда с гораздо большим пониманием, снова говоря по-современ­ному, более толерантно относились к проблемам мусульманского (татарского) населения Самары. Но нужных номеров тех газет весны 1914 года мы не нашли и пришлось довольствоваться тем, что имеем. Хотя и не совсем толерантный «Голос Са­мары» позволяет нам окунуться в праздничную атмосферу того дня. Материал «Сабан-туй» мы даем минимальными сокращениями:

«18 мая почти все мусульманское население города двинулось за город на ипподром, на наци­ональный праздник Сабан-туй (праздник весны), впервые устраиваемый местным мусульманским обществом после продолжительного перерыва.

Состоятельные мусульмане ехали на соб­ственных лошадях, в городских экипажах целы­ми семьями, с запасом провизии на целый день. Менее состоятельные, собравшись несколько се­мей, вместе тащились в колымагах и рыдванах. К 12 часам дня (начало праздника) ипподром имел далеко необычный вид: переполненные ложи, трибуны, площадки перед трибунами, все это по­крыто почти сплошной массой мусульманской пу­блики. Распорядители с разноцветными лентами через плечо и цветными бантами на груди наво­дили порядки. На вышке расположился трибунал подарками для победителей — главным образом — полотенцами с широкими каймами.

Торжество началось борьбой на свободных поясах охотников. Особенной симпатией зрите­лей пользовался Зиннатулла Гиньятуллов, в пер­вом отделении положивший 6 человек и все это проделывал с самым наивным добродушным ви­дом и, временами как будто сам удивляясь соб­ственной силе и сноровке.

Поражал необыкновенной силой и красивы­ми приемами Якуб Биктаев, положивший также и Гиньятуллова. Али Мухаметов и другие борцы, выступившие с попеременным успехом, все они пользовались вниманием чрезвычайно шумной и экспансивной публики и были награждены по­лотенцами за каждую победу. После двухчасо­вой борьбы был сделан антракт, а затем был бег малышей на дистанцию одна верста. Из юных бегунов первым, чуть высунув язык, прибежал Калимулла, вторым Загрутдин и третьим Хасан. Босоногие победители получили полотенцы. Пер­вого прибежавшего пришлось даже поднять от земли, чтобы дать возможность увидеть всем.

Комичные картины пришлось наблюдать пе­ред бегом взрослых: охотники для облегчения при беге, раздевались до белья тут же, на глазах многотысячной толпы, причем весь снятый шу­рум-бурум предупредительно хранился кем-то из зрителей. Первому пробежавшему 2-хверстную дистанцию — Шарифу была торжественно вруче­на феска, второму — Давлетдину — жетон сере­бряный, третьему — Зарифу — полотенце.

Совсем велосипедный вид имели велосипед­ные состязания. Из 10 велосипедистов только двое мусульман, остальные русские. Дистанцию в 4 версты по тяжелой, покрытой травой дорож­ке прошел в 13 минут Зотов, получивший потом полотенце, Рудьянов, в 15 минут, получивший жетон, Панков, одновременно сравнявшись уже у финиша, полотенце, Щукин, 17 минут, полотенце.

Чисто мусульманский характер носили состя­зания, так называемый, бег в мешке, на 50 саже­ней. На голову и ноги одевались мешки и в таком виде спортсмены прыгали или семенили ногами, кувыркались, падали, вызывая гомерический хо­хот у зрителей. Победителей допрыгал Мингалей и был награжден жетоном, вторым добрался Ша-хинияз, получивший кепку, затем Гимазетдин и Хатимулла — полотенце.

Джигитовки, ожидаемой с таким нетерпением, не было, если не считать случайно заскакавшего в публику старика на старой клячонке, который под смех публики положительно не знал, где ему выйти из сомкнутого круга зрителей.

Затем опять борьба, доставание полтинни­ка со дна таза, наполненного кислым молоком. Охотников до этого спорта только пять, причем лишь один сумел достать языком полтинник, еще одному же таз опрокинули на траву, где он и разы­скал монету, трое отошли ни с чем. Нужно было видеть эти лица, вымазанные густой белой мас­сой, которые спортсмены сфыркивают прямо на зрителей.

Нельзя сказать, что эстетическим зрелищем представлялось следующее. Выстроившейся в босой команде ребятишек было дадено по фран­цузской булке, с обоих концов вымазанной, оче­видно, в киселе. Нужно было съесть скорее, Не обошлось без плутней: некоторые мальчишки, объев мазанную булку, сухую прятали за руба­шонку, но были уличены в этом к великому стыду. Победители получили жетон, кепку и полотенце…

Праздник закончился, уже когда солнце нача­ло садиться за стоящие неподалеку деревья. Ва­ловой сбор достиг не менее 500 рублей.

Площадь у ипподрома представляло какое-то становище: всюду выпряженные лошади, на дро­гах и колымагах ревели некоторые ребятишки, про которых забыли увлекшиеся родители.

Подъем настроения у мусульманского населе­ния — огромный.

Вероятно, этот день по богатству впечатлений, в особенности, для женщин, останется надолго в памяти. Не обошлось без нарушений корана: не­которых победителей видели пьяными».

…После подведения итогов, 25 июня доход с Сабантуя 525 рублей 80 копеек был записан в депозит Самарского казначейства. Следующий документ датирован уже 12 сентября 1914 года. Шагунияза Рязапова здесь нет, он не смог получить вырученные сред­ства и распределить их по назначению. Как пи­шет мулла третьего прихода Гадиулла Баталов, «призван на действительную военную службу и отправлен на фронт». В послереволюционной истории самарских татар имя Шагунияза Рязапо­ва нам нигде встретить не удалось. Возможно, он погиб на фронте германской войны или потом в гражданскую.

«Деньги могу получить, — пишет Г. Батталов, — я тоже уполномоченный мусульманского общества и попечитель 2-й Русско-татарской школы».

А 27 октября полицейское управление 5 ча­сти Самары подтверждает Самарскому казна­чейству, что деньги, вырученные на Сабантуе, употреблены по назначению. Это последний до­кумент архивного дела о проведении в мае 1914 года Сабантуя в Самаре.

…Когда через 75 лет, в 1989 году мы собра­лись провести в Куйбышеве первый Сабантуй, никто, конечно, не знал и не помнил о событии 18 мая 1914 года на самарском ипподроме на Смыш-ляевском шоссе — это стало известно только те­перь. Тогда оргкомитет общества «Туган тел» без особых колебаний выбрал местом проведения тоже ипподром. Правда, уже новый, и которого, кстати, уже сейчас тоже нет.

Что это — неуловимый обычным слухом голос свыше, невидимая нить, связывающая различ­ные эпохи, или сигнал нам, ныне живущим, брать пример со славных наших предков, которые и тогда, живя как и мы в русскоязычном окружении, все (в отличие от нас) говорили на родном язы­ке и бережно хранили национальные традиции?! Пусть каждый понимает это по-своему…

Источники: Фонд 3 (Канцелярия Самарско­го губернатора), опись 120, дело 72 Централь­ного Государственного архива Самарской области (ЦГАСО) «Об устройстве праздника «Сабан-туй» на постройку мечети и пособия ученикам 2-й русско-татарской школы», Ин­тернет-сайт Г. В. Бичурова «Самара в открыт­ках и фотографиях», семейный архив Мурата Сафина и газета «Голос Самары» за май 1914 года.

Шамиль ГАЛИМОВ.

Газета «Азан», 2012 год, №10.

КОНТЕКСТ:

Седая древность и вечная молодость народного праздника (история самарских Сабантуев)

Просмотров: 2753