Ученый-исламовед и бывший главный редактор литературно-философского журнала «Четки» Ренат Беккин в рамках Летней книжной ярмарки «Смена» в Казани прочитал лекцию «Ислам как литературный прием». Корреспондент «БИЗНЕС Online» послушал, как лектор рассказывал о знаковых для современной исламской литературы книгах, а также о премии и журнале, которые специализировались на мусульманских художественных текстах.
ЧТО ТАКОЕ «МУСУЛЬМАНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА»?
«Я буду рассказывать о мусульманской или исламской художественной литературе исходя из того, что она существует как явление», — начал Ренат Беккин. Первой книгой, которая получила широкую известность, стал «Исламский прорыв» Дмитрия Ахтямова. Биография этого человека почти неизвестна: вживую его мало кто видел, коллеги утверждают, что он погиб в Ираке во время вторжения США. «Книга была выпущена совместными усилиями издательств «Ультра. Культура» и UMMAH. Одним из предшественников книги «Исламский прорыв» была работа Дмитрия Нестерова «Скины. Русь пробуждается». Даже обложки этих книг похожи, только вместо человека в чалме там был соответствующим образом экипированный скинхед. Обе книги ложились в концепцию «Ультра.Культуры», книга Ахтямова вошла в серию Russkiy Drive и даже переиздавалась», — сообщил ученый.
Исламовед вкратце пересказал сюжет книги: это памфлет, написанный мусульманином-неофитом, который нацелен на пропаганду вероучения. Большая часть героев имеет характерную внешность — это голубоглазые высокие блондины в зеленых штанах, с горбатыми носами, миндалевидными глазами. Роман начинается с того, что к герою подходит один из голубоглазых блондинов в зеленой курточке и предлагает ему переосмыслить свою жизнь. Далее герой втягивается в серию приключений, где горцы борются против активистов и стукачей. Текст завершается крахом войск врагов.
«В свое время в критических текстах отмечалось, что эта работа по эффекту, который она производит, является скорее антиисламской, а не происламской. У человека-немусульманина она, естественно, вызовет негативную реакцию. Не случайно она была поставлена критиками на одну доску с таким одиозным произведением Елены Чудиновой, как «Мечеть Парижской Богоматери». Чудинова ставила иную цель — не апология ислама, а показ того, что может произойти с цивилизованным европейским миром вследствие исламизации. Но эффект получился один и тот же».
Другая важная книга для мусульманской художественной литературы — «Ислам от монаха Багиры», вышла в 2002 году. Задача этого текста скорее просветительская, а именно — рассказать о мусульманском праве в форме романа. Именно поэтому главным героем выступает шариатский судья, чьими действиями по ходу развития сюжета объясняются многие вещи, связанные с мусульманским правом.
 |
| В «Исламе от монаха Багиры» главным героем выступает шариатский судья, чьими действиями по ходу развития сюжета объясняются многие вещи, связанные с мусульманским правом |
Далее лектор рассказал о другой важной вехе для современной исламской литературы: «В 2005 году мы организовали премию «Исламский прорыв», она названа в честь произведения Дмитрия Ахтямова. Премии предшествовал конкурс переводов «Читая сладостный Коран» от издательства UMMAH, я предложил сделать полноценную литературную премию. Спонсором выступил соучредитель премии, главный редактор издательства UMMAH Аслам Эжаев. Мы долго обсуждали название, но спонсор предложил именно такое — и оно звучало вызывающе, агрессивно, привлекало внимание. Премия просуществовала полтора сезона. Прекратилась она в силу того, что Эжаев отказался «спонсировать «кяферов», которые ругают ислам и присылают свои произведения на премию, он категорически был не согласен с мнением жюри».
В жюри первого сезона премии оказались довольно известные в литературной среде люди. Председателем избрали писателя, переводчика и сценариста, главного редактора журнала «Дружба народов» Александра Эбаноидзе. Сергей Шаргунов и Ренат Беккин отвечали за публицистику, Илья Кормильцев — за поэзию, Александр Эбаноидзе и Эдуард Лимонов — за прозу.
Наибольший резонанс вызвало событие, связанное с объявлением шорт-листа. Прокремлевское движение «Местные» вышло на пикет с плакатами, на которых были написаны оскорбительные лозунги в адрес Кормильцева и Лимонова. На плакатах были приведены цитаты из произведения «Это я, Эдичка».
«Круг участников премии был широкий: общее количество всех работ превышало 150. Тогда только появлялись представления об исламском романе. Поэтому нам нужно было сформулировать, что такое «Исламский прорыв», чтобы авторы понимали, что мы от них ждем. Поскольку концепцию формировал я, постараюсь описательно объяснить что такое мусульманская литература. Это не литература, где фигурируют персонажи с мусульманскими именами или фамилиями. Это тексты, которые по своему духу соответствует исламу. Чтобы проще было понять, нужно вспомнить такого автора, как Гилберт Кит Честертон, «Отец Браун» — это классический пример католической литературы. Там отец Браун не только расследует преступления, в конце работы обязательно дается определенная мораль и подчеркивается превосходство его религиозных взглядов. Если провести аналогию, то исламская литература должна давать примерно тот же эффект. Это не должен быть религиозный памфлет, богословский текст — он должен быть художественным, в котором исламское мировоззрение демонстрируется с помощью положительных героев, читателю при этом не навязывается какая-либо догма».
Лектор вспомнил о проблемах с концепцией у других мероприятий с мусульманской тематикой: «На международном фестивале мусульманского кино существует такая проблема — концепция фестиваля абсолютно размыта. Когда учредители фестиваля отвечали на вопрос, почему показываются фильмы, которые не имеют никакого отношения ни к исламу, ни к мусульманам, они отвечали, что концепции отвечают все фильмы, которые несут в себе духовные ценности. На самом деле это отсутствие концепции. Исламская литература — это не литература духовного поиска, она несет в себе исламское. Не в смысле пропаганды, а в смысле героев-мусульман или находящихся на пути к исламу, которые демонстрируют позитивные ценности».
 |
| «Отец Браун» Честертона — классический пример католической литературы |
РАЗОЧАРОВАНИЕ В ЛИЧНОСТИ АВТОРА, А НЕ САМИХ ТЕКСТАХ, ПОХОРОНИЛИ ПРЕМИЮ
Далее Ренат, как и обещал, рассказал, почему слово «прием» в названии лекции кажется ему уместным. Он привел в пример Сергея Исаева, победителя первого сезона премии «Исламский прорыв». Якобы бывший католический монах использовал ислам как прием — написал о себе как о мусульманине. Это вызвало интерес жюри, и автор заработал дополнительные очки, хотя национальная принадлежность в конкурсе не играет никакой роли. Потом выяснилось, что ислам он не принимал, а использовал прием для того, чтобы вызвать симпатию читателей. «Это стало одним из аргументов спонсора, чтобы уйти из организации премии, он ругался, когда ему присылали фотографии этого Исаева, где он на одном фестивале поэтов напился, например. Это было разочарование в авторах, а не текстах, что приблизило конец премии», — констатировал Беккин.
Лектор коротко описал произведения, которые также стали победителями первого сезона литературной премии: «Первое место мы решили никому не присуждать. Второе место заняла Светлана Чураева с повестью «Ниже неба». Она посвящена биографии башкирского художника, который воспитывался в традиционной мусульманской семье, но его всю жизнь тянуло рисовать людей. И его душа борется с тем, чтобы отразить прекрасное и не нарушить мусульманский запрет. Этот сюжет исламский, потому что отражена крайне важная проблема — запрет на изображение живых существ. Третье место заняли фантасты Игорь Алимов и Вячеслав Рыбаков с произведением «Дело непогашенной луны», это фантастический роман, где речь идет об отношении мусульман и иудеев. Очень позитивный, вдохновляющий текст. Особым призом был поощрен рассказ Глеба Павлоида «Шахидка». Он посвящен ингушской девушке, которая взорвала себя в метро, автор описал ее переживания и мысли перед терактом».
Далее исламовед рассказал о появлении литературно-философского журнала «Четки», главным редактором которого он являлся. По его словам, у них уже было представление о том, какие тексты там должны публиковаться. Также он поделился интересной историей о названии журнала: один дагестанский бизнесмен хотел его выкупить, хотя изначально команде, которая начинала работать над изданием, оно казалось слишком банальным.
«Журнал возник как продолжение премии, но был связан не с издательством UMMAH, а с издательским домом «Марджани». Журнал выходил почти пять лет ежеквартально. Какие произведения туда попадали? Тяжело соблюдать концепцию, когда речь идет об узкоспециальном журнале. Тем не менее нас выручали не только русскоязычные тексты, а, например, переводная иранская литература, там много текстов, которые соответствовали нашей концепции. У нас не было деления на суннизм, шиизм, тексты были про ислам как миропонимание. Основным нашим требованием к текстам было литературное качество».
Однако позже тираж журнала издательство решило сократить до ста экземпляров и печатать его в черно-белом виде. Беккин ушел из «Четок». Позже президент издательского дома «Марджани» искал людей, которые бы могли заняться этим проектом, но безуспешно.
«В журнале мы публиковали и такие тексты, которые могли вызвать неоднозначную реакцию, издательство почти не вмешивалось в нашу работу, хотя иногда вычеркивало какие-то моменты. Например, мы собирались издать отрывок книги Ильдара Абузярова «Хуш», и момент, где герой, извините, подтирается в библиотеке страницей из книги, нам пришлось убрать», — рассказал лектор.
По словам исламоведа, в издании не было никакой идеологии, в отличие от литературной премии. «Исламский прорыв» строился иначе — Южаев был и остается салафитом, который видит все под своим углом. У него, наверное, была задача пропагандировать ислам, но она не реализовалась. Большинство авторов-претендентов на премию вообще не были мусульманами. Кроме того, некоторые были фиктивными мусульманами или настроены антиисламски».
В завершение лекции Ренат Беккин отметил, что в середине нулевых было большое движение, связанное с мусульманской литературой. Потом оно пошло на убыль. «Я с удивлением узнал, что подобные проекты существуют, например, в Малайзии. Поэтому, по поводу возрождения премии и журнала, наверняка что-то подобное появится, но на пустом месте возникнуть ничего не может».
Просмотров: 1203