Геройский разведчик, ставший Героем труда

Наша Самарская область может записать в свой актив еще одного Героя Социалистического Труда. Это звание было присвоено в апреле 1971 года уроженцу села Татарские Выселки Ставропольского уезда Самарской губернии А.И. Ахмерову – сборщику автопокрышек на Ярославском шинном заводе (ЯШЗ). Имя Ахмета Ибатулловича буквально гремело на весь древнейший волжский город в 50-70-е годы, о нем писала центральная пресса. Он одним из первых на ЯШЗ добился права работать с личным клеймом, побил все заводские рекорды в своей профессии, много раз признавался победителем соцсоревнования сборщиков шин. А набор фронтовых наград командира отделения разведки 13-го гвардейского воздушно-десантного стрелкового полка, состоявший из орденов Ленина, Красной Звезды, Славы III степени и трех медалей, пополнился в мирное время еще одним орденом Ленина, орденом «Знак Почета» и четырьмя медалями.

В Ярославле Ахмеров впервые появился в 12-летнем возрасте, когда его отец перевез свою многодетную семью из Самарской губернии в этот верхневолжский город, спасаясь от голода, нагрянувшего в 1932-1933 годах в Среднее и Нижнее Поволжье. Второй по счету массовый голод при советской власти оставил глубокий след в памяти людей, хотя и был слабее аналогичной трагедии 1921-1922 гг. Так, старожилы саратовских и пензенских деревень по прошествии времени вспоминали следующую частушку: «В тридцать третьем году всю поели лебеду. Руки, ноги опухали, умирали на ходу».

До выезда из Татарских Выселок, в которых Ахмет родился 15 мая 1920 года и чуть на погиб четырехмесячным, когда сгорел родительский дом, он окончил три класса в сельской школе. Видимо, эта была та самая начальная школа, которую построили благодаря настойчивости просителей из села, добившихся своего в кабинетах губернской власти. Первым директором учреждения, открывшего двери для школьников в сентябре 1927 года, стал однофамилец героя нашей статьи Гани Ахмеров.

Событие это было знаковым для Татарских Выселок, в котором в год рождения Ахмета проживало 4383 человека, причем за пять последних лет их количество выросло почти на тысячу. А вот количеством грамотных село похвастаться не могло – всего 54 человека в 1915 году. В детские годы будущего Героя труда в Выселкской волости работали две читальни: русская и мусульманская, два культурно-просветительных кружка, ставившие спектакли на русском и татарском языках. В 1920 году в многонациональных Татарских Выселках был открыт отдел ЗАГС, производивший актовые записи на татарском языке. То есть родной язык Ахмета был у сельчан в ходу и не ограничивался употреблением в домашних условиях.

Это, несомненно, поспособствовало тому, что в Ярославле подросток поступил в татарскую школу и окончил в ней четыре класса. А Ибатулла абый и его дочери трудились на стройке. Проживала семья Ахмеровых в бараке и в 1936 году понесла непоправимый урон – скончался ее глава. После этого Ахмет поступил в «Заводострой» и, выучившись на штукатура, отделывал жилые дома на нынешнем проспекте Ленина. Одновременно с этим посещал школу рабочей молодежи.

Спустя два года парень перевелся в цех №7 шинного завода подсобником, решив, что это «более мужское» дело. Овладев за шесть месяцев профессией сборщика автопокрышек, он проработал здесь до призыва в армию и стал свидетелем того, как ЯШЗ первым в мире освоил массовое производство продукции на основе искусственной резины и к началу 40-х годов поставлял около 80% покрышек для автомобилей СССР.

А еще Ахмет на всю жизнь запомнил своего первого заводского учителя Ивана Боброва, который в обеденные перерывы, наскоро перекусив, проводил тренировки молодежи по сбору покрышек. Приложил руку к «шлифовке» нашего сборщика и старший мастер А.А. Ширяев. Понаблюдав за пареньком, он сказал: «Тебе, Ахмет, полторы нормы давать надо, а ты все на месте топчешься. Завтра я за соседний станок встану, соревноваться будем». И, действительно, на следующий день поработал рядом часа два, «захватив» своим темпом молодого сборщика, который и сам не заметил, как впервые перевыполнил дневную норму.

8 декабря 1941 года Ахмеров был поставлен «под ружье» Резинокомбинатским райвоенкоматом г. Ярославля и, видимо, направлен в школу младших командиров, поскольку в действующей армии он появился летом 1943 года в сержантском звании. После учебки его направили в создававшееся соединение – 1-ю гвардейскую воздушно-десантную дивизию, которая всю войну будет вести боевые действия как стрелковое формирование. Днем ее рождения считается 15 декабря 1942 года, но до конца грядущей весны дивизия находилась в резерве Ставки Верховного Главнокомандования.

Первая должность Ахмета – пеший разведчик 13-го гвардейского воздушно-десантного стрелкового полка, в рядах которого он дойдет до Победы. В сентябре 1943 года дивизию перебросили с Северо-Западного фронта на Правобережную Украину и со следующего месяца она в составе 37-й армии Степного фронта начала вести боевые действия на криворожском и кировоградском направлениях. В ходе осенних боев Ахмеров был ранен, но быстро вернулся в строй.

Воевал он умело и храбро, участвовал в освобождении Киева и Кишинева, городов и сел Румынии, Венгрии и Чехословакии. Так, 20 сентября 1944 года разведывательная группа, в составе которой был герой нашей статьи, пробралась на румынской территории вглубь обороны противника на 15 км и напала на колонну автомашин, забросав их гранатами. Ахмеров из своего автомата застрелил двух гитлеровцев. Одного немца взяли в плен и вместе в ним пробились к своим, хотя и попали в засаду на обратном пути. Как выяснилось в итоге, «языком» стал капитан немецкой контрразведки, который дал ценные показания. Ахмета представили к ордену Отечественной войны II степени, но наградили его спустя месяц орденом Славы III степени.

А в апреле последнего года войны он, уже командир отделения разведки и старший сержант, отличился при штурме деревень Судомержице и Петров на реке Морава. Ахмеров первым ворвался в эти деревни и завязал уличные бои, в ходе которых уничтожил 11 гитлеровцев и одного взял в плен. За это его представили 22 мая к ордену Красной Звезды, и через неделю очередная награда засверкала на гимнастерке разведчика.

Какие-то причины не позволили Интернет-порталу Министерства обороны РФ «Память народа 1941-1945» вывесить наградной лист, по итогам рассмотрения которого Ахмет стал кавалером ордена Ленина. Но можно предположить, что так было отмечено его мужество в сражениях при форсировании реки Тиса осенью 1944 года. Дело в том, что дивизия вышла с боями к этой водной преграде 24 октября, и 13-й полк, с ходу форсировав ее ночью севернее венгерского города Сольнок, захватил плацдарм. Он его удерживал в течение пяти дней, отражая по 6-7 вражеских контратак ежесуточно и истребив сотни гитлеровцев.

А получив новую задачу, полк 6 ноября во второй раз переправился через Тису – на сей раз к западу от Тисафюреда – другого венгерского города. И опять был захвачен плацдарм, который успешно отстоял первый батальон. Его вскоре будут называть «ефрейторским», так как всем красноармейцам этого подразделения присвоили звание ефрейторов и почти все получили государственные награды. К орденам и медалям представили тогда многих бойцов 13-го гвардейского воздушно-десантного стрелкового полка, а его командир, подполковник Исхаков Зиновий Генатулаевич (Зинатулла Гиниатуллович) – уроженец села Новые Ургагары Спасского уезда Казанской губернии, стал Героем Советского Союза.

День Победы части 1-й гвардейской воздушно-десантной Звенигородско-Бухарестской ордена Суворова II степени дивизии (1-й гв. ВДД) встретили в районе г. Великие Межиричи. Но 9 мая война для бойцов соединения не окончилась. До 11 мая они участвовали в Пражской наступательной операции по ликвидации группировки фашистских войск генерал-фельдмаршала Шернера, который отказался выполнить приказ своего главнокомандующего о безоговорочной капитуляции и решил с боями пробиваться к американцам. Так что Великую Отечественную войну командир отделения разведки Ахмеров и его однополчане-гвардейцы завершали дважды.

А в июне-июле 1945 их дивизию передислоцировали на территорию Монголии, в район г. Чойбалсан. Последним из частей соединения сюда прибыл 13-й полк – 17 июля. Вскоре части 1-й гв. ВДД начали выдвижение в позиционный район. При этом им пришлось пройти несколько сот километров по безводной, выжженной пустыне.

9 августа дивизия, соединившись с войсками Забайкальского фронта, пересекла границу МНР с Внутренней Монголией и начала развивать наступление в сторону горного хребта Большой Хинган. Противник на направлении ее движения активности не проявлял. Впереди дивизии успешно действовал ее летучий отряд в составе 5-й отдельной гвардейской воздушно-десантной разведывательной роты, полуэскадрона, а также отделений взводов разведки и автоматчиков 13-го гвардейского воздушно-десантного стрелкового полка. То есть в этом отряде находился и старший сержант Ахмеров со своим отделением.

Вторая декада августа стала серьезнейшим испытанием для гвардейцев, поскольку им пришлось преодолевать упомянутый горный хребет и в трудных условиях ежесуточно проходить пешим порядком по 40-50 км. Вот что вспоминал в 2004 году ветеран дивизии А.Фарфель, служивший в ее артиллерийском полку: «Когда началось форсирование Большого Хингана, мы – не альпийская дивизия, делали это не умением преодолевать горные вершины, а числом, энтузиазмом… Люди плавились от жары, падали лошади, в радиаторах боевых машин, карабкающихся по раскаленным камням, закипала вода. Загоняя лошадей гиком, свистом, матом, кнутом, мы, плотно облепив пушку или повозку с боеприпасами, продовольствием и напрягая все, что можно напрячь в организме, толкали пушку вверх при подъеме или сдерживали при спуске. Иногда движение было возвратно-поступательным: двигаясь вверх, скатывались вниз и вновь лезли вверх. Вскоре начали расти небоевые потери… Началось с групповых отравлений после питья воды из немногочисленных колодцев пустыни Гоби. Отступая, японцы отравляли или взрывами засыпали колодцы, лишая нас возможности хотя бы частично утолить жажду в напряженном по темпу движении по изнуряющей пустыне. От жажды начали погибать люди».

Палящий зной и отсутствие достаточного количества воды сильно изнуряли военнослужащих и приводили к тепловым ударам. Во всех соединениях образовались группы слабосильных бойцов, которые отстали от дивизий. В 1-й гв. ВДД к 12 августа таких отстающих насчитывалось до 400 человек. Но разведчиков Ахмерова среди них не было. Глядя на своего командира, они держались достойно и двигались в авангарде. В приказе о награждении Ахмета медалью «За отвагу» отмечается, что он оказывал постоянную помощь и поддержку бойцам своего отделения. В ночное время и на больших привалах организовал рытье колодцев, добывая воду для личного состава и лошадей. Так и прошел 950-километровый марш без потерь и отстающих.

По ходу движения десантники из передового отряда дивизии, вступили в бой с японцами в китайском городе Кайлу, который быстро завершился, поскольку противник поспешно отступил. Преследуя его и прорываясь через укрепрайоны, бойцы 1-й гв. ВДД прошли до г. Тунляо, переправившись через разлившуюся после дождей реку Ляохэ. Здесь их и застала весть об окончании советско-японской войны.

А затем был последний марш до г. Чойбалсан, длившийся с 13 сентября по 5 октября. В ноябре 1-я дивизия, ставшая краснознаменной, была переброшена железнодорожным транспортом в г. Нижнеудинск, и через год, в декабре 1946-го, командир отделения пешей разведки Ахмеров был демобилизован. Последними его армейскими наградами стали благодарность Верховного Главнокомандующего И.В. Сталина, которую тот объявил всему личному составу дивизии за успешные действия на Востоке, а также врученные в год увольнения медали «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» и «За победу над Японией».

Вернувшись к мирному труду, Ахмет снова встал за сборочный станок в 7-м цехе ЯМЗ. Этот доброго нрава, пытливого ума и моментальной реакции человек, привыкший все делать на совесть, быстро обновил заводские рекорды на сборке автопокрышек. Начал с того, что взялся за невыполнимую, как многим казалось, задачу: восьмичасовое рабочее задание регулярно выполнять на час быстрее. И сумел этого добиться.

Спокойный, внешне неторопливый рекордсмен, собирая покрышки для трехтонок «ЗИС-5» и полуторок, «эмок» и грузовиков ГАЗ-51, «Волг», «Чаек» и УАЗов, перекрывал все существовавшие тогда нормы и ежедневно выдавал сверхплановые «колеса». Причем 999 покрышек из каждой тысячи он сдавал первым сортом. В опубликованной весной 1960 года в журнале «Огонек» статье «Ахмеровский почерк» были приведены такие цифры: 96-й раз Ахмет эфенди вышел победителем ежемесячного соревнования сборщиков шин на крупнейшем в стране шинном заводе. То есть лидер восемь лет подряд!

За свою жизнь он собрал более полумиллиона покрышек. Получается, что один «обул» свыше ста тысяч автомобилей! За тридцать лет Ахмеров ни разу не прогулял и не опоздал на работу. «Ну, это, – говорил он, – само собой разумеется». Добавим, как и приход в цех за 15 минут до смены для подготовки рабочего места и проверки станка, как и хронометраж отдельных своих действий в процессе сборки изделий для выявления скрытых резервов.

Ахмет Ибатуллович трудился на таком типе станков, где полагалась помощница, которая принимала механизм от сменщика, заготавливала полуфабрикаты и проверяла их качество. Не каждой паре удавалось сработаться, найти взаимопонимание и общий подход. К тому же физически тяжелый труд помощницы делал эту профессию устойчиво дефицитной, и сборщики порой сами обеспечивали себя всем необходимым. Но Ахмеров отработал со своей помощницей К.Л. Филатовой около тридцати лет и при каждом удобном случае подчеркивал, что во всех его достижениях есть и доля Клавдии Лаврентьевны, трудившейся уверенно и с каким-то внутренним вдохновением. А та говорила, что ни разу за это время не пожалела о работе в связке с шинником-рекордсменом.

Памятуя о практике своих довоенных заводских учителей, Ахмет абый охотно делился опытом работы с молодежью. Около пятидесяти новичков обучил он мастерству сборки покрышек, а более сотни рабочих прошло через его школу передового опыта. При этом наставник не давил авторитетом, был доступен и приветлив.

Коллеги по цеху, да и не только они, отмечали завидную способность Ахмерова находить общий язык с каждым. К его матери, жившей в семье сына, приходили старушки, и он разговаривал с ними по-татарски с таким же искренним интересом, как с рабочей молодежью. Однажды, когда младшей дочери было лет пять, Ахмета Ибатулловича попросили выступить в ее детском садике. «Помню, – поведала корреспонденту газеты «Северный край» в конце минувшего десятилетия Наиля Ахметовна, – как нас рассадили, и папа стал говорить о шинах. Да так интересно! Без них, мол, и машины не ездят, и самолеты не летают. А в заключение спросил: «Так кто хочет работать на шинном, когда вырастет?» Все подняли руки. Только я не подняла и ещё один мальчик. Я хотела быть врачом». (Но стала она не медиком, а ветераном ЯШЗ).

Старшая же дочь Надия Ахметовна отмечала то, с каким интересом приходившие к ней и брату друзья-старшеклассники обсуждали с главой дома самые разные темы.

Как давалась Ахмету эфенди такая ненаигранная общительность? Работавшая с ним в одном цехе экономистом Г.В. Рахманова объясняла это так: он умел говорить от души, и люди это чувствовали. Сидят, бывало, они на собрании усталые, отработавшие смену, одна мысль у всех – скорее бы домой. Но начнет Ахмеров говорить, и все встрепенутся, слушают, потому что у него доброта на лице. Рекордсмен общался искренне, испытывая интерес к собеседнику, кем бы тот ни был. Да и говорил всегда по делу.

Одним словом, собратья по труду, разглядев со временем в Ахмерове порядочного и заботливого командира отделения разведчиков, выбрали его профгрупоргом участка. А поскольку он свою новую деятельность не свел к сбору членских взносов, а развернул массу толковых дел, дававших желаемую отдачу, то 12 сборщиков и их помощницы избирали Ахмета Ибатулловича своим профоргом почти тридцать лет.

Обо всех делах за этот период в рамках одной статьи рассказать нереально, поэтому выберем несколько главных. Профгрупорг решил начать свои действия со сплочения группы. Дело в том, что в производственном отношении 12 упомянутых сборщиков друг с другом связаны не были, и знакомство их носило «шапочный» характер. Ахмеров предложил не ограничиваться индивидуальными обязательствами сборщиков и выйти на уровень групповых обязательств. Это уже другая психология, другие взаимоотношения, формирующие «чувство локтя» и позволяющие прогрессировать коллективу участка, а не только отдельным его членам.

Когда первые групповые обязательства были приняты (600 ежемесячных сверхплановых покрышек вместо привычных трехсот, опыт передовика доступен всем, неудача одного является общей неудачей, ежедневная демонстрация результатов труда каждого), герой нашей статьи добился внедрения в практику трудового процесса некоторых изменений. Так, с механиком цеха он договорился о закреплении станков своего участка за конкретными ремонтниками. Кроме того, в профгруппе организовал курсы по обучению сборщиков мелкой подналадке станков. Проведенный хронометраж действий заводчан участка при сборке покрышек позволил отобрать самые рациональные приемы и составить график работы виртуального, точнее – идеального 13-го сборщика. Молодые члены группы в течение каждой недели начали отрабатывать целую смену с одним из опытных коллег. А чтобы освоить график идеального сборщика, наиболее умелых тружеников определили общественными инструкторами. Учеба шла на пересменках и в обеденное время.

Уже через месяц такой работы наметился положительный сдвиг. В частности, четыре-пять автопокрышек сверх плана ежедневно собирал почти каждый труженик участка. При этом улучшилось и качество шин. А за годы восьмой пятилетки профгруппа дала стране 109 тысяч сверхплановых покрышек вместо 105 тысяч по обязательствам.

Как-то Ахмеров, докладывая об опыте работы своей профгруппы на президиуме ЦК профсоюза химиков, обратил внимание высокого собрания на то, что трудится он с коллегами на устаревших станках. А опытный образец нового механизированного станка, изготовленный ярославским «Полимермашем», уже два года испытывается в московском институте шинной промышленности. И профгрупорг предложил: «Передайте этот станок нам, мы его быстро оценим».

Вскоре этот механизм уже стоял на участке, где работает Ахмеров. Следом пришел и второй, который взялся осваивать профорг. И месяца не прошло, как он стал снимать с него по семьдесят покрышек в смену, а на старом собирал на десяток-другой меньше. Да и качество изделий повысилось. Так что с полным основанием Ахмет абый потом заявил: «Побольше бы нам таких станков».

Помимо планов и техники, условий труда и обязательств было дело профгрупоргу и до духовно-бытовых проблем сборщиков. Так, в начале 70-х годов на ЯШЗ с почетом проводили на пенсию передовика производства бригадира В.Н. Крынкина, которого одно время считали «потерянным человеком» из-за дружбы этого заводчанина, тогда еще сборщика, с «зеленым змием». Потом он сам признавался, что профгруппа Ахмерова, принявшая Крынкина в свои ряды, буквально его спасла. Причем, не только беседами с глазу на глаз и посещениями большой семьи сборщика. Выяснив, что живет эта семья в маленькой комнате, профгруппа задумалась о том, как бы помочь Крынкину побыстрее получить квартиру. Но очередь на заводе у него была дальняя. Тогда группа добилась включения сборщика в число застройщиков. Мало того, Ахмеров с коллегами по очереди ходили помогать ему на стройку. В конце концов, тот получил трехкомнатную квартиру, и жизнь наладилась.

Понятно, что о такой профгруппе, выступившей еще с рядом инициатив на ЯШЗ, и ее лидере, который даже после своего 50-летия продолжал ежедневно собирать сверх нормы по 12-14 «колес», постоянно писала многотиражка предприятия. На шинном имела хождение шутка: «Заводскую правду» без заметок об Ахмете и читать неинтересно». Но в этой шутке было и нечто, царапавшее душу Ахмерова – дескать, идет восхваление одного человека до состояния небожителя. Какой тут мог быть выход? Сбросить рабочие обороты и свернуть общественную деятельность? Нет, это не вариант для фронтового разведчика. После некоторых размышлений решение было найдено: самому писать заметки в газету об отличных сборщиках.

Вскоре он принес в редакцию свою первую заметку, которая далась ему нелегко. И засиделся с ней за полночь, и писал-переписывал, и рвал, и снова писал. Через пару дней она появилась в «Заводской правде». Так в конце 50-х годов Ахмеров стал рабочим корреспондентом и позже окончил школу рабкоров. Его статьи печатались не только в газете шинников, но и в «Правде», «Советской России», «Труде», а также в областном СМИ «Северный рабочий». Кроме того, Ахмет эфенди стал автором двух брошюр – «Загадка упрямца» (1963) и «Я – рабочий» (1973). При этом почему-то в материалах об Ахмерове не упоминается его труд 1961 года под названием «Наша семилетка», выпущенный Ярославским книжным издательством на 24 страницах тиражом 2000 экземпляров. Писал он не только о передовиках, но и о проблемах цеховой жизни, о рабочей чести и воспитании тружеников.

Однажды последнюю из перечисленных тем ему предложили осветить в «Северном рабочем». Рабкор воспринял это поручение с особым настроем, сверхответственно. Перед тем как взяться за ручку посоветовался с начальником цеха и секретарем парторганизации, а когда появился первый вариант статьи, отдал его на суд членов цехового партбюро. После ряда доработок принес в редакцию пачку исписанных тетрадных листков в клеточку. Через несколько дней статья под названием «Человек в коллективе» была напечатана и заняла почти треть газетной полосы. А дальше… а дальше началось четырехмесячное обсуждение ее читателями на страницах этого СМИ. Позже заинтересованный разговор получил продолжение на пленуме Ярославского обкома КПСС, и выступавшие на нем не раз и не два обращались к мыслям и фактам из статьи Ахметова. Выступил на том пленуме и сам он, сосредоточившись на ответственности ветеранов за воспитание молодежи.

Ахмет Ибатуллович был любимым героем и другом аса ярославской журналистики Виктора Курапина. Вот что писал тот о друге в 1973 году: «Встречаю как-то Ахмета в поселке Строителей:
– Какими судьбами тут оказался?
– По депутатским делам.
– Выходной сегодня?
– Да нет. С ночной и опять в ночь…

Три срока подряд был Ахмет Ахмеров депутатом областного Совета. Но и сейчас общественных нагрузок хватает. Он член обкома партии, член завкома профсоюза, председатель цеховой группы народного контроля, член партбюро цеха и, конечно же, бессменный профгрупорг. Вот сколько – на одного! А ведь уже и не молод – за пятьдесят. И работа нелегкая – «колеса» крутить. И детей трое – с ними забот немало. Но не умеет коммунист Ахмеров уклоняться от работы, платная она или нет; не любит он делать в полсилы. Раз избирают – значит, доверяют. А доверием надо дорожить».
Ради исторической правды дополним перечень общественных должностей нашего героя в послевоенный период: член горкома КПСС, областного комитета народного контроля, ЦК профсоюза рабочих химической и нефтехимической промышленности. В марте 1972 года был делегатом XV съезда профсоюзов СССР. А на следующем высшем профсоюзном форуме страны, прошедшем через пять лет, Ахмерову дали слово. Согласитесь, что столь большое поле действий на общество выглядит как запредельное.

А на читателей, знавших практику партийной работы в советское время, думаю, произведет сильное впечатление и факт выступления Ахмета эфенди докладчиком на заводском партсобрании. Обычно на таких сборах партийцев это действо поручалось первым лицам трудового коллектива или представителям топ-менеджмента. Поэтому вспомнить второй пример, когда слово для доклада предоставлялось рабочему, не удается.

Готовился Герой труда к своему дебюту в новой роли около двух месяцев: осмысливал в деталях тему укрепления трудовой дисциплины на ЯШЗ, собирал материал и анализировал его, подбирал факты и советовался с коллегами, «обкатал» текст на заседании парткома завода и отреагировал на возникшие там замечания и пожелания. Доклад получился содержательно-острым и вызвал бурное обсуждение, в ходе которого выступавшие в прениях высказали много полезных предложений.

Вот так и трудился в Ярославле наш земляк, напряженно и продуктивно, по заслугам получая новые награды. В преамбуле статьи были упомянуты четыре трудовые медали, врученные ему в заводской период. Среди них две медали «За трудовую доблесть», медаль «За трудовое отличие» и юбилейная медаль «За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина».

Кроме того, Ахмет абый стал основателем трудовой династии шинников. Ведь на ЯШЗ всю жизнь проработала с ним в одном цехе жена Ферзана Сулеймановна (на заводе ее звали Фаей), бывшая браслетчицей на заготовительном участке. А трудовые будни их старшей дочери Надии прошли в АСУ шинного предприятия. Сын Шамиль после окончания Ярославского политехнического института уехал по распределению на шинный завод в г. Белая Церковь. Упомянутая выше дочь Наиля после посещения морга в выпускном классе биологической школы рассталась с мечтой о медицине и поступила в тот же ВУЗ, что и брат. Получив высшее образование по специальности «Технология резины», она много лет трудилась в ЦЗЛ ЯШЗ.

По мнению дочерей, семья для Ахмета Ибатулловича была всем, но тот же стутус имел и родной завод. Однако, Герой труда умел это раздвоение превращать в крепкую сцепку, поэтому его можно назвать и Героем семьи. Например, он, уважительно относившийся к первомайскому и ноябрьскому праздникам, всегда шел в эти дни на трибуну с внуком Маратом, а после демонстрации возвращался домой с гурьбой коллег по цеху и родственников. Да и на другие праздники их двухкомнатная квартира бывала полна гостей, которые пели русские и татарские песни, шутили, общались и отмечали кулинарное мастерство Ферзаны апа.

Эту квартиру Ахмеровы получили в 1955 году, а раньше ютились сначала в бараке, а потом в коммуналке. Ахмет эфенди уже считался одним из лучших рабочих завода, а семья его из пяти человек теснилась в 16-метровой комнате. «Живу как все», – так ответил Ахмеров министру, когда тот поинтересовался его жилищными условиями. Он был готов пробивать жилье членам своей профгруппы, а себе нет – живу как все.

Его сестры со временем вернулись на родину, и знатный шинник частенько их навещал в селе Татарские Выселки. Правда, в июле 1954 года произошло слияние Светло-Озерского, Русско-Выселкского и Татарско-Выселкского сельсоветов в единый Выселкский сельсовет. Так появилось село Выселки (ныне – сельское поселение Выселки муниципального района Ставропольский Самарской области). В год 90-летия отца Надия ханум вместе с супругом побывала на самарской земле и повидала своих двоюродных братьев и сестер, а также других родственников. Потом она поведала журналистке «Северного края» Т.Егоровой, что воспоминаниям о ярославском дяде не было конца. Коллективные выводы племянников в кафе с нашествием на пирожные и мороженое отложились в детской памяти нестираемой страницей.

25 августа 1978 года яркая жизнь Ахмета Ибатулловича оборвалась в московской больнице после непродолжительной тяжелой болезни. За пять дней до смерти он мечтал о выписке из медучреждения, после чего намеревался вернуться в Ярославль и прийти на свой шинный – глотнуть заводского воздуха.

Вскоре в стране начнется «перестройка», которая перерастет в «переделку», и многие ценности будут подвергнуты не только переосмыслению, но и критиканству. «Достанется на орехи» многим терминам и званиям советского общества, в том числе и таким как Герой Социалистического Труда, его величество рабочий класс и др. В таких условиях память о знатном шиннике стала проседать. Его любимая областная газета «Северный рабочий», в которой он был членом общественной редколлегии, сменила название и вернулась к дореволюционному варианту. Исчез и портрет Ахмерова, ранее располагавшийся на самом почетном в городе месте: рядом с портиком волковского театра – старейшего драмтеатра России.

Но на волне перемен появились и прекрасные, дарившие надежду «цветы». Одним из них стала Ярославская региональная общественная организация «Татарское культурно-просветительское общество «Мирас» («Наследие»), юридически существующая с 2009 года. Возникла она с идеей просветительской миссии и свою активную деятельность начала с открытия мемориальной доски Герою Социалистического Труда, сборщику автопокрышек, участнику Великой Отечественной войны А.И. Ахмерову. Благодаря жизненной активности и могучему оптимизму председателя «ТКПО «Мирас» Ф.М. Кузнечихиной эта гранитная доска была изготовлена, а 27 июля, в год 90-летия Ахмета эфенди, собравшиеся на торжественную церемонию горожане увидели ее на стене дома № 93 по ул. Свердлова, где 23 года жил Герой труда.

Однако на этом Фирдаус Мансуровна не успокоилась. Уроженка Ульяновской области, появившаяся в Ярославле молодой девчонкой после библиотечного техникума, которая не имела знакомых здесь и рекомендательных записок к кому-либо, прошла путь становления на Верхней Волге не менее трудный, чем ахмеровский. Но она верно оценила масштаб фигуры своего соплеменника и продолжила деятельность по увековечению памяти о нем.

Разные были встречи и совещания, выступления и ходатайства, действия единомышленников и ценителей истории. Идея с бюстом Героя не прошла из-за финансовых проблем. Но был и успех. Так, в ноябре 2016 года увидело свет постановление столичной мэрии «О присвоении наименования новому элементу улично-дорожной сети во Фрунзенском районе г. Ярославля – улица Ахмерова».

Может быть, нечто похожее сможет сделать и администрация сельского поселения Выселки Cамарской области? Благо, улиц и проездов в нем много, и некоторые из них имеют повторяющиеся названия. Например, есть ул. Луговая и ул. Луговая 2-я. Про одноименные проезды уж и не говорим.

Не секрет, что термин «Татарские Выселки» и поныне не исчез из обращения. Так, на сайте Министерства обороны РФ имеется биография полного кавалера ордена Славы Х.Н. Насыбуллина, в которой указано, что Хамидулла Натфуллович, умерший в начале 1984 года, «похоронен в с. Татарские Выселки Ставропольского р-на Самар. обл.». Другой пример: в 2000 году зарегистрирована компания со следующим названием: «Местная мусульманская религиозная организация махалля № 43 села Тат. Выселки Ставропольского района Самарской области». Или читаем сводку по линии УВД: «05.05.12 г. Ставропольский район, с. Татарские Выселки. Горел дачный дом на общей площади 64 кв. метра. К месту пожара прибыли 9 человек личного состава, 3 единицы основной пожарной техники. В ликвидации пожара принимала участие добровольная пожарная команда с. Татарские Выселки…». Еще один пример: на первом областном сельском сабантуе, прошедшем в Камышле в 2013 году, земляки Ахмерова презентовались под табличкой «Поселение Тат. Выселки м.р. Ставропольский». А вот новость Интернет-сайта проекта «Idel.Реалии» от 23 января 2017 года: «Под Новый год Самарская область лишилась одного из старинных татарских памятников архитектуры – деревянной мечети в селе Татарские Выселки под Тольятти».

К чему это перечисление? Да к тому, что логично в Татарских Выселках иметь хотя бы одну улицу с татарской фамилией. Тем более, что носил ее уроженец этого села, проживший славную жизнь, которая может и должна стать примером для грядущих поколений земли Самарской. Как-то подзабыли мы этого Героя труда и героического командира отделения разведчиков, 100-летие со дня рождения которого уже не за горами…

Рашид ШАКИРОВ.

Журнал «Самарские татары», № 2 (19), март-май 2018 года.

Просмотров: 1544