Шамкай, недалеко ушедший от шамакая

Так нередко представлялся на выступлениях в разных аудиториях народный артист Татарстана Шамкаев Рашид Мирзаевич, который был широко известен жителям этой республики и соплеменникам других регионов под псевдонимом Рашит Шамкай. Но он, как комедийный актер четко выраженного фарсового характера, не был шутом (шамакаем) в подлинном смысле данного слова. Любимца публики называли главным юмористом РТ и везде воспринимали в качестве «своего парня». Критики часто писали об искрометности и утонченности его юмора и сатиры. А на сцене Татарского государственного академического театра им Г.Камала (ТГАТ), которой уроженец Куйбышевской области отдал более 30 лет, Шамкаева считали «королем эпизодов».

Весельчак и балагур на сцене, всегда способный удивить зрителя формой поведения или содержанием реприз, он и в обыденной жизни частенько «прятался» за этой маской – почти шамакая, общаясь с журналистами и знакомыми. Неслучайно, расставаясь с ним летом 2021 года, многие коллеги Шамкая отмечали, что по сути и не знали его. В свой внутренний мир он пускал немногих, поскольку жизнь артиста и юмориста была полна трудностей, причем, связанных не только с военным детством.

Родился Рашид эфенди 26 мая 1940 года в селе Старое Ермаково Камышлинского района Куйбышевской области в семье Мирзы Шигаповича (по другим источникам его имя-отчество звучат несколько иначе – Мирзаджан Шигабетдинович) и Бадрикамал Шаймардановны Шамкаевых, став третьим (и последним) ребенком в их семье. Родители трудились в колхозе и считались жизнерадостными людьми, умевшими метко и к месту сказать. Отца вскоре в связи с Великой Отечественной войной призвали в действующую армию, и супруга осталась с тремя сыновьями дошкольного возраста.

Миром маленького Рашида стал дедовский двор, огороженный забором с воротами и наполненный сооружениями (сарай, лабаз, клеть), а также живностью: курицы и цыплята, гуси, корова и теленок, лошадь и жеребенок, собака, кошка. Бабай сделал внуку маленькую телегу, и тот пытался кататься в ней, запрягая пса Сарбая. Братьев Равиля и Искандара уже выпускали за пределы двора, но они часто дрались за правду, невзирая на увещевания мамы.

Однажды налетевший на село ураган с грозой сбил двухлетнего Рашида с ног. Мальчик ударился головой о камень, а рухнувшая от ветра ограда накрыла его. Очнулся он в камышлинской больнице, врачи которой оказали помощь, но исцелить «таявшего» на глазах ребенка не смогли. Мать забрала сыночка домой, однако и с помощью доморощенных средств (например, запирание в темной комнате без показа людям) переломить ситуацию не удавалось. Голова из-за нарыва продолжала опухать.

Спасибо бабушке по маминой линии, которая стала делать на больное место внука компрессы из травяных отваров. Они и «сработали». вскрыв пресловутую опухоль, после чего Рашид быстро пошел на поправку. Как раз в это время в селе появился его отец, выписавшийся из куйбышевского госпиталя, на лечение в который он попал после ранения и контузии при бомбежке. Так что у Шамкаевых нежданно-негаданно образовалась двойная радость.

В 1947 году Мирзу абый избрали председателем местного колхоза, а Рашид стал первоклассником староермаковской средней школы. Учиться ему было тяжело из-за частых головных болей. «В классе я находился в положении изгоя, – спустя десятилетия вспоминал народный артист Татарстана. – Успешно заниматься не мог. По нынешним временам меня, наверное, отдали бы в спецшколу для детей с ограниченными возможностями». Хотя на уроках физкультуры, пения и рисования он считался лучшим среди сверстников. В юности Рашид вместе с другими молодыми сельчанами отправлялся в девятикилометровый поход до села Седяково, где на горе около него стояла одинокая могила героя Гражданской войны Батыргали Вагапова, уроженца Старого Ермаково и дальнего родственника Шамкаевых. Молодежь возлагала цветы на место захоронения организатора партизанского движения в тылу колчаковцев, расстрелянного и обезглавленного ими, и возвращалась домой.

Поскольку головная боль изводила паренька, его в первой половине 50-х годов направили на лечение в Куйбышевскую областную психоневрологическую больницу «Томашев Колок». Об этих днях Шамкай рассказывал позднее близкому другу А.Хамзину с присущим ему юмором, а тот описал их в своей книге «Биш татар», вышедшей в 2022 году. Так, в первый же день к староермаковцу подошли трое: «Собираемся в кругосветное путешествие. Нам нужны моряки. Ты нам подходишь». Ему дали рваную тельняшку, и каждый день он вместе с ними совершал во дворе больницы путешествия, поражаясь осведомленности «попутчиков» о морях и океанах, островах и материках. Иногда к ним присоединялись врачи. А недалеко находился аэродром, принимавший и отправлявший в полет самолеты. Вдруг кричат: «Шамкаев, тебя родители забрать хотят». По дороге Рашид спросил у мамы: «А над нашим селом летают самолеты?» Та заплакала: «Не вылечился ты, сынок». Врачи дали следующее напутствие: «Курить можно, водку пить нельзя, жениться со временем надо».

Эта болезнь потом еще несколько раз накатывала на нашего героя. Родственники выдавали ее за грипп. Но школьников же, знавших о его поездке в «дурдом» не проведешь. Поэтому и Рашиду, по примеру братьев, приходилось драться, когда его доставали обзываниями или не позволяли оказывать знаки внимания понравившейся девчонке. В одном из интервью Шамкай поведал журналисту про себя и братьев: «Мы росли трое парней, драчуны еще те». Дело в том, что были земляки, недовольные Мирзой ага Шамкаевым. После недолгого руководства сельхозартелью он стал заведующим амбаром, из которого недруги организовали похищение 12 пудов пшеницы. Вопрос о пропаже вынесли на общее собрание колхозников, и оно решило, что заведующий должен возместить убыток, хотя некоторые, с подачи тех же недругов, кричали: «В тюрьму Мирзу!». Вот с этими крикунами братья и разбирались.

Получив неполное среднее образование в родном селе, Рашид отправился учиться на курсы трактористов в село Алексеевка Алексеевского района Куйбышевской области. В их группе было 28 курсантов, причем всего два татарина – герой статьи и его друг Асхат. Несмотря на свой маленький рост (всего 137 см) Шамкаев пользовался успехом у девушек, так как писал стихи и пел. Одним словом, как популярный тогда Радж Капур влюблял в себя прелестниц и сам влюблялся, но получал отлуп.

После окончания курсов Рашида и Асхата направили в крупный зерносовхоз «Батрак» этого же района. Здесь друзья выступили «новаторами» использования беспилотной техники. Они гоняли трактор без тракториста на вспашке, встав друг против друга на краях ровного поля, и только поворачивали технику на 180% в конце заезда. Но должного признания не получили, потому что однажды трактор свалился в овраг и сломался. «Изобретателей» отругали и отправили домой.

Здесь герою статьи пришлось трудиться и трактористом, и весовщиком на току, и заведующим клубом. Вкалывал на полную катушку, так как Мирза абый, в то время руководивший фермой, иного отношения к работе не признавал. «Отец коммунистом был», – констатировал его младший сын. Глава семьи хотел, чтобы последыш остался в селе и работал в колхозе, но тот уехал в 1956 году в Бугульму на шоферские курсы. При сдаче итоговых экзаменов Рашид внезапно упал и оказался в местной больнице, а потом снова на малой родине. Удалось ли при этом ему получить водительские права – история умалчивает. Зато известно, что будущего самарского краеведа Ф,Шириязданова он учил рисовать, и подросток Фарид на школьных конкурсах всегда занимал 1-2 места. Р.Шамкаев даже уговаривал Шириязданова-отца отпустить сына в художественное училище после 8 класса. Но этому не суждено было сбыться. 

Как-то в Старом Ермакове давали спектакль артисты Мензелинского татарского государственного драматического театра. Их выступление настолько сильно запало в душу нашего земляка, что он решил тоже стать артистом. «Добьюсь этого несмотря ни на что!» – дал сам себе слово Рашид. Парень приехал в Мензелинск, но понимания в труппе не нашел. Да иначе и быть не могло. Его буквально прогнали. И только мудрый Сабир абый Амутбаев, бывший бессменным руководителем данного учреждения культурыболее 30 лет, сказал: «Сынок, ты ведь по-мишарски говоришь, а театру нужна чистая речь». Добавим, что в этом коллективе как часто повторяли приезжавшие театроведы, сохранялся татарский язык в чистом виде. На слова режиссера Шамкаев ответил своеобразно: «Научусь. Р.Вагапов вон 20 лет пел, а все равно оставался мишарином». И плача в душе вернулся к своему трактору.

Но слово-то ведь дано! И Рашид начал пробовать себя на камышлинской сцене, выступая с индийским песнями и чтением стихов. Он был музыкален, хорошо пел и постоянно придумывал комические сценки из любого случая жизни. В 1962 году староермаковец услышал по радио о наборе учащихся в Казанское театральное училище, снова открывавшееся после 10-летнего перерыва. Насушил наш герой сухарей и впрыгнул на тамбур вагона. В училище его брать не хотели: внешнего вида нет, деревенский парень с мишарской речью, ростом мал (хотя и подрос до до 162 см). Заступился за него режиссер,ТГАТ Празат Исанбет, набиравший тогда курс. Не зря втеатре говорили, что он любит артистов и относится к ним бережно, тактично. Видимо, такой подход у Исанбета был и к будущим лицедеям.

Порядка 30 человек начали заниматься вместе с Шамкаевым, и уже через год их осталось лишь 15. Рашид осваивал профессию старательно, все в процессе обучения ему доставляло радость. «Учеба для меня была как небольшую речку переплыть: если велели кувыркаться, мчался в две руки», – вспоминал он спустя годы. На первом курсе наш земляк жил по квартирам, затем ему дали место в общежитии. В комнате вместе с ним обитали еще пять человек. Вскоре у  парня появились карманные деньги – за разгрузку вагонов. На третьем году учебы его вместе с однокурсниками брали в массовки театра им. Камала.

Многих из них Рашид был старше на шесть лет. Своих коллег по курсу он постоянно смешил, а те его, по словам народной артистки РТ Д.Нуруллиной, бывшей одной из них, буквально боготворили. Но при этом и подшучивали над обладателем природного таланта по поводу его густых бровей. А он, не обижаясь, в тон им отвечал, что имеет специальную расческу.

Еще наш герой отличался влюбчивостью, которая не всегда вызывала встречное чувство у избранниц. Но однажды соседка по общежитию познакомила его с Суфией, работавшей продавцом в овощном магазине, и молодые люди с первой встречи понравились друг другу. 1 января 1965 года они поженились.

Тем временем училищный период завершился, и в 1966 году Шамкаева распределили в Мензелинский театр. Работалось ему здесь в охотку, поскольку нравилась творческая атмосфера и доставались интересные роли. Да и сам он пришелся ко двору. Проживая на квартире у одной бабушки, вызвал к себе Суфию, и со временем они стали ждать первенца. Вдруг в сентябре 1968 года из родного села пришла телеграмма: отец. мать и дочь Искандара попали в аварию.  Рашид срочно. выехал в Камышлинскую больницу. У мамы в четырех местах была сломана нога, отец серьезно повредил позвоночник, а племянница – ногу. Бадрикамал ханум отправили самолетом в Куйбышев, а ее младший сын написал заявление об уходе из театра по причине необходимости организации ухода за родителями.

Когда они поправились и встали на ноги, Рашид снова засобирался в путь-дорогу. Можно было вернуться в Мензелинск, откуда его отпускать не хотели. Но у парня была мечта – театр имени Г.Камала, и он направился в столицу ТАССР. Однако брать его в ТГАТ желанием не горели из-за роста и вида, да и мест, якобы, не было. Тем не менее, герой статьи не сдавался: «Но я ведь не собираюсь Гамлета играть. Мне и маленькие роли подойдут. Могу пригодиться».

Сошлись на том, что Шамкаева приняли рабочим сцены. Этот род деятельности был ему знаком, потому что в училищные годы доводилось подрабатывать в ТГАТ монтировщиком сценического пространства. Потом его сделали заведующим театральной библиотекой. Наш герой, любивший татарскую и русскую литературу, погрузился в чтение книг. Вскоре от процесса их «поглощения» он перешел к пересказу содержания интересных произведений артистам. Как следствие – в библиотеке возросло количество читателей.

А Суфию назначили заведующим складом в театре. Но семья с маленьким ребенком, вынужденно меняя места проживания, испытывала серьезные бытовые и финансовые трудности. Поэтому однажды ее глава пошел к директору Дома культуры Татарского производственного обувного объединения «Спартак» и поинтересовался – не нужен ли здесь непьющий, некурящий и негулящий художник. «Таких не бывает», – усмехнулся тот. «Он перед Вами», – парировал Рашид, и его взяли на эту должность.

Серьезных положительных перемен в жизни семьи от этого не произошло. На отрицательные же явления судьба не скупилась. К уже привычным (денег нет, квартиры нет) добавилось падение беременной супруги на работе. когда она доставала какие-то предметы с верхней полки, встав на стремянку. Это вызвало преждевременные роды, но сынок, явившийся на свет шестимесячным, жил недолго, простудившись в их холодной полуподвальной комнате. Добавьте сюда изнуряющую своей затянутостью непричастность героя статьи к освоению ролей в спектаклях, и становится ясно, почему ему доводилось плакать на улице под покровом темноты.

Хотя надежды на желаемые перемены он окончательно не терял, приглядываясь к прохожим (будущим своим образам) через окна фойе Дома культуры и подбирая в цехе костюмов негодный уже «секонд-хенд» для возможных выступлений в будущем.

Наконец настало время, когда монтировщику сцены предложили маленькую роль крещеного татарина Григри в пьесе по роману Г.Ибрагимова «Глубокие корни». Принимать постановку приехала комиссия из Москвы. Ее председатель до обсуждения спектакля попросил познакомить его с артистом, игравшим Григри. Но ему сказапи, что это не артист, а рабочий сцены. «У вас рабочие так играют!» – поразился московский специалист. На следующий день появился приказ директора ТГАТ о переводе Р.Шамкаева в помощники артиста с окладом 62 руб 40 коп.

Так мир Мельпомены вновь открылся перед ним, и за три с лишним десятилетия, проведенных на сцене Камаловского театра, Рашид эфенди создал целый ряд ярких образов в спектаклях классического и современного репертуара. Такие его роли, как Проня («Третья патетическая» Н.Погодина), Тишка («Свои люди – сочтемся» А.Островского), Тагир («Автомобиль» Ф.Яруллина), Савелий («Солдатская вдова» Н.Анкилова), Ясави («Потоки» Т.Гиззата), Нигметзян («Я вернулся на твое место» Р.Хамида), Труффальдино («Король-Олень» К.Гоцци), Анчугин («Провинциальные анекдоты» А.Вампилова), Гильметдин («Конокрад» Т.Миннуллина), Мубарак («Казанские парни», «Вновь казанские парни» М.Гилязова), Нуретдин («Русалка – любовь моя», Шайхи «Вызывали?..» З.Хакима), Лысый («Энергичные люди» В.Шукшина), Дервиш («Ходжа Насретдин» Н.Исанбета) и многие другие полюбились зрителям.

Его комедийные и сатирические образы деревенского балагура и находчивого плута отличались вместе с тем и глубоким социальным обобщением. Староермаковский «король эпизодов» не играл ролей, в которых излагал бы программы «как я изменю мир» или «как надо жить в этом мире». Его роли были короткими и в то же время заставляли зрителей смеяться, веселиться, но и задумываться.Он предварительно прорисовал внешний вид и одеяние своих очередных героев и в таком облике представал перед публикой.

За упомянутое ТГАТ-овское время и «родился» популярный в народе Шамкай, который в 1987 году стал заслуженным артистом ТАССР, а спустя девять лет – народным артистом Татарстана. Над его каждой шуткой зрители смеялись дважды, поскольку в сезоне 1968/1969 годов Камаловский театр стал первым татарским театром на территории СССР, практикующим синхронный перевод постановок на русский язык. Критики сравнивали нашего героя с такими известными артистами театра и кино как Сергей Филиппов и Борислав Брондуков – признанными в Советском Союзе «королями эпизодов».

Хотя не всегда и не всем режиссерам нравилось стремление Шамкая играть роли с преувеличением, постоянно импровизируя. А он любил это дело – добавлять в образ что-то свое. Вот его воспоминания по данному поводу: «В спектакле «Жених с портфелем» играл самогонщика Самигуллу. Вот мы стоим, ждем выхода, я хлебнул керосину и выпустил огонь изо рта прямо на сцене. Актер Наиль Аюпов покатился со смеху. «Это было нечто», – сказал он. …В одном спектакле артист Равиль Шарафиев якобы разговаривает на итальянском языке. Ну и я выдумал, сказал режиссеру Марселю Салимжанову: «Киң күттү пукку букку». …Была у меня привычка – бегать по сцене на руках. Зрители приходили в восторг. …В спектакле «Деревенский пес Акбай» я играл бульдога. И там Фердинанд Хафизов и Рушан спустили мои штаны. Позже мне все же выпал случай поквитаться за это. Смотрю, стоит на сцене Фердинанд, я вышел и как ударил его. Оказалось, это был Мансур Ибрагимов в парике, а я его спутал».

Порой действия любимца публики в режиме «Сам себе режиссер» были чреваты и неприятностями. Так, на премьере одного из спектаклей его задействовали в массовке эпизода, показывающего ход комсомольского собрания. «А что я должен делать, Марсель Хакимович?» – спросил Рашид у главного режиссера. «Ну…типа лови мух», – неосторожно посоветовал Салимжанов, голова которого в тот момент была, видимо, занята другими премьерными проблемами.

И вот на сцене разгорелся спор комсомольцев по очень серьезному вопросу. А Шамкай в это время начал реализовывать дословно понятую установку режиссера. Сев в углу сцены за стол, рассмотрел на свет только что «пойманную муху», потом оторвал ей одно крыло, подергал за ноги, как будто изучая анатомию насекомого и его способности ползать-летать при некомплекте конечностей. Зрители, глядя на его продолжающиеся манипуляции, забыли про собрание и начали смеяться. Следом за ними смех возник и среди актеров, не позволяя им произносить тексты. Чувствуя, что премьера на грани срыва, сидевший в первом ряду Салимжанов скомандовал: «Закрыть занавес!» и устремился за кулисы. «Ну что ты паясничаешь, Шамкай!?» – возмутился он. «Так Вы же сами велели довить мух», – с наивным видом ответил тот. Главрежу осталось только махнуть рукой и уйти восвояси.

Поведение нашего героя порой не нравилось и дирекции театра, поскольку он, увлекшись концертной деятельностью и сольными выступлениями в различных аудиториях и на разных мероприятиях, не выходил иногда на сцену ТГАТ в плановых спектаклях. Нет, Рашид абый не срывал представления, договорившись заранее со своим дублером о подмене. Но недовольство выражали зрители, пришедшие «на Шамкая». Однажды он даже схлопотал строгое предупреждение на общем собрании за отлучки с коллективом «Биш татар».

Дело в том, что известный татарский шоумен и писатель-сатирик, певец и автор многих пьес и песен, а также артист юмористического жанра Алмаз Хамзин создал комедийную труппу, состоявшую из народных артистов РТ. Это знакомые для татар имена:Равиль Шарафиев,Рашид Шамкаев,Рашид Сабиров,Халим Залялов. Ведущим их выступлений был сам Хамзин. Поэтому труппу назвали «Биш татар» («Пять татар»).

С юмористическо-сатирическими концертами она объездила весь Советский Союз, выступала не только в Москве. но и в Старом Ермаково. Представления «Биш татар» показывали по телевидению. Каждый в этом коллективе был личностью, и даже при наличии разногласий они оставались сплоченной группой, в которой чувствовалась сила юмора и сатиры. Сын героя этой публикации верно подметил: «Отец, вы как те мушкетеры из романа Дюма – один за всех и все за одного». А сами они позже говорили: «Работая в театре, мы стали большими артистами, однако знали нас немногие». Благодаря же деятельности «Биш татар» этот недостаток был устранен.

Благотворно такая работа сказалась и на «шамкайстве» Шамкая, ярче раскрыв его талант. Ведь здесь не было многих театральных ограничений. Рашид эфенди спрашивал, на сколько минут ему сделать выступление, выходил к микрофону и мог держать внимание зала даже дольше отведенного времени. «Как видите, нет никого прекраснее меня на этом свете,», – смешил он публику, вынимая из кармана расческу и расчесывая себе брови. Каждое его движение было взвешенным и продуманным.

Концертная деятельность заметно улучшила финансовое положение семьи Шамкаева. Он смог приобрести квартиры не только себе с женой, но и сыну Айдару, и дочери Гульнаре, и внукам. Позже начал обеспечивать их автомобилями. От ТГАТ же ему выделили лишь дачный участок, где артист предпочитал отдыхать.

Став пенсионером, наш герой в 2001 году ушел из театра и полностью переключился на эстрадные выходы с юмористическими, а также сатирическими стихами и рассказами на татарском языке. Как отмечал А.Хамзин, Шамкай был очень активен: выступал по телевидению, на концертах и юбилеях, званых обедах и сабантуях, снимался в видеофильмах. Неожиданным пением и танцевальными па он покорял зрителей, а его шуточная речь – сама по себе была представлением. Наверное, в какой-то степени нашего земляка можно сравнить с Евгением Петросяном, добавив при этом, что Шамкай еще читал и собственные стихи. Коллеги и критики отмечали и некоторые сбои в качестве его юмора, но от этого, скорей всего, не застрахован ни один острослов. 

Не забывал он приезжать с концертами и в родное село – то один, то вместе с коллегами-артистами. Поездки стали чаще, когда Шамкай приобрел машину. Общался мастер сцены в Старом Ермаково с родственниками, в том числе с братом Искандаром, племянниками (старший брат Равиль скончался в конце 90-х годов), а также другими земляками. Он старался не пропускать сабантуи, изредка посылал в село милостыню. Рашид ага интересовался историей малой родины и своего рода. Видимо, сказывались гены деда – Хуснутдина эфенди. который считался первым летописцем села.

Герой статьи знал предков по линии отца до 6 колена и до 4 колена – по линии мамы. Односельчан иногда критиковал, но село любил. «И зачем люди, чтобы отдохнуть, к чужим морям стремятся, – недоумевал он. – Для меня лучший отдых – это на несколько дней вырваться в Старое Ермаково». Глагол «вырваться» он употреблял не ради красного словца. Более 15 лет пенсионер Р.М. Шамкаев продолжал разъезжать с выступлениями по России. Ему внимали не только в районах Татарстана и Башкотостана, но и в Сибири, Ижевске, Самаре и других населенных пунктах. Позже он стал ограничивать круг выступлений рамками Казани, поскольку приходилось считаться с состоянием своего здоровья и души.

К сожалению, трудности разного плана снова «нашли» Шамкая. Пришлось пройти через разные операции, и восстановиться после них помогала жена, с которой он достиг рубежа золотой свадьбы. Однако летом 2018 года она умерла. Суфия ханум была надежной и скромной, спокойной и работящей супругой, потерю которой Рашид абый перенес очень тяжело. Он хотя и любил повторять, что «сердце мое – женское общежитие», и общаться с молодыми людьми (особенно с девушками), от которых подпитывался энергетикой и свежими впечатлениями, но был верен своей законной половине. В 2019 году Рашид Мирзаевич перенес инфаркт, «познакомился» с аритмией и попал под наблюдение сына-дочери, решавших ежедневно его бытовые вопросы. Отметим, что многое он умел делать и сам, например, хорошо готовил блюда из теста – с начинкой и без нее.

В преддверии своего 80-летия вышедший из больницы народный артист РТ, мучившийся гипертонией и головокружением, заявил журналистам, что окончательно распрощался с подмостками: «Я прожил свою жизнь с юмором, но уже устал смешить людей». Тем не менее, быть артистом он не перестал, и это проявлялось в его общении с соседями, знакомыми и представителями прессы. Герой статьи, по его словам. не чувствовал своего возраста, поскольку не отмечал дни рождения. На один из вопросов сотрудника СМИ он ответил рифмованной фразой: «Эчмимен дә, тартмыймын да, кимемим дә, артмыймын да. / Яман хәлләр сирәк миндә, беркемгә дә кирәкмим дә. / Йөрим шулай тыныч кына, дәрәҗәмне белеп кенә…». Перевести ее можно так: «Я не пью и не курю, / Не худею, не толстею. / Самочувствием рулю, / Лишь с собой контакт имею. / Так хожу, живу спокойный, / Зная свой шесток достойный…». Другой «акуле пера» Шамкай сказал то же самое, но короткой фразой: «Похвалиться не могу, но и не жалуюсь».

Он продолжал тосковать по своей Суфие и в последнее время начинал ее порой искать, забывая о кончине жены. А еще наш герой читал книги, писал стихи и перестал брать телефонную трубку. Ночевал он в своей квартире один, не желая отрывать детей от их семей. И утром 22 августа 2021 года Рашида ага обнаружил на полу мертвым его сын. Похоронили Шамкая очень скромно и быстро в селе Нижняя Ура (тат. – Түбән Оры) Арского района Татарстана, где родилась и выросла Суфия ханум. Сделано это было по просьбе артиста. Ему нравилась данная деревня, он часто приезжал сюда с женой и выступал с концертами.

Так земля неприметной ныне Нижней Уры, в давние времена славившейся своими крупными торговцами и промышленными предпринимателями, богатством и гордостью беков и мурз, приняла тело главного юмориста РТ. Быть захороненным в Старом Ермаково он не захотел – детям, дескать, будет неудобно ездить на могилу.

Но 13 месяцев спустя именно на малой родине героя статьи, а конкретно в староермаковском Доме культуры им. Х.Садри состоялся вечер памяти Шамкая, который провели журналисты казанской газеты «Акчарлак» («Чайка») и заслуженный деятель искусств Республики Татарстан, заслуженный работник культуры РТ Алмаз Хамзин. По инициативе родственников Рашида Мирзаевича, проживающих в селе, вход на это мероприятие был бесплатным.

Как известно, в роду Шамкаевых более артистов нет. Хотя внук Адель в свое время на вопрос Рашида бабая о планах на взрослое будущее ответил: «Хочу быть Шамкаем!». Что ж, поживем и увидим – осилит ли внук эту дорогу, которая, по мнению специалистов, должна изобиловать тяжестями жизни, обидами и притеснениями, ибо из человека, обитавшего в тепличных условиях, юморист не получается.

Пример нашего героя это подтверждает. Поэтому, видимо, первый президент РТ Минтимер Шаймиев как-то и сказал: «Без Шамкаева не было бы Шамкая». А вот и его собственные слова, отлитые в строфу: «Дөрес туганмын мин бу дөньяга, / Кирәклегем барын белгәнмен. / Рәхәт күрми үтсә дә балачак, / Кешеләргә  шатлык бирә-бирә, / Тормыш юлы буйлап киләмен». Позволим себе такой перевод: «На этот свет я вовремя родился, / Поскольку знал – нуждаются во мне. / И хоть с отрадой в детстве не водился, / Дарю по жизни радость всей стране». Чем ни программа для мастеров острого и веселого слова, а также просто для хороших людей?!

 

Рашид ШАКИРОВ.

Журнал «Самарские татары», № 3(44), 2024 года.

Просмотров: 1183