Легендарный «мастер абый»

В середине текущего года исполнилось 80 лет началу истории большой татарстанской нефти. А дебютировала летопись с известия  о том, что 25 июля 1943 года на скважине №1, оборудованной около деревни Шугурово, впервые в ТАССР получен промышленный приток искомого углеводородного сырья. Уже через неделю было заявлено об открытии первого в республике месторождения «черного золота» – Шугуровского. Руководил той бригадой перводобытчиков нефти на названной вышке буровой мастер Хамидуллин Гариф Хамидуллович. Со временем этот уроженец самарской земли стал дважды кавалером ордена Ленина, который являлся высшей государственной наградой СССР.

 Родился наш герой в 1899 году (день и месяц неизвестны) в деревне Бигашево Альметьевской волости Бугульминского уезда Самарской  губернии (через два десятилетия с гаком эта местность отошла к созданной ТАССР). Еще ребенком, оставшись без родителей, он с ранних лет батрачил за кусок хлеба. В деревне тогда насчитывалось более 300 дворов, и рабочие руки были востребованы. В связи с этим Гариф, скорей всего, не посещал учебное заведение, хотя при мечети в Бигашево работали медресе и два мектеба.

А потом пришло время служить в Красной армии, в которой юноша находился с 1917 по 1920 год. В ходе гражданской войны он участвовал в боях на Кавказе и после ранения был демобилизован. Возвращаться домой Гариф не стал, поскольку решил поработать на Грозненском нефтепромысле. Гражданская война в том районе закончилась весной 1920 года, и уже 28 апреля местную нефтяную промышленность национализировали. А для ее восстановления месяцем ранее по приказу Реввоенсовета РСФСР сформировали VIII Кавказскую трудовую армию, которая в течение двух лет построила железную дорогу к Старым промыслам, восстановила несколько нефтеперегонных и механических заводов, часть нефтепромыслов и другие предприятия. Затем трудармейцев распустили, и лучшие из них влились в состав Грознефти.

Гариф, видимо. попал в ряды нефтяников не этим путем, а напрямую. Его приняли на работу слесарем, который благодаря своей смекалке и сноровке к концу 20-х дорос до бурового мастера. А в это время, весной 1931 года, в районе деревни Ишимбаево БАССР пробурили первую скважину. Затея выглядела бесперспективной, но через год несколько скважин дали фонтаны «черного золота», позволившие говорить о Большой нефти Урала. Совет труда и обороны принял тогда постановление «О Башкирской нефти». В нем предусматривались меры по обеспечению нефтяной новостройки материально-техническими ресурсами и инженерно-техническими кадрами. Одним из таких кадров определили героя статьи, переведя его буровым мастером на промысел в Ишимбаево.

В мае 1937 года нефть нашли на западе Башкирии – в Туймазинском районе. Для скорейшего освоения нового месторождения было создано предприятие «Туймазинский промысел треста „Башнефть“», которое с 1 августа 1938 года стало трестом «Туймазанефть». В этот новый трест направили опытного бурового мастера Г. Хамидуллина, который был известен не только как востребованный специалист, но и зачинатель межбригадного соревнования за ускорение бурения скважин. «Поле» для такого трудового состязания сложилось быстро, ведь нефтепромысел имел к маю 1940 года уже более 20 скважин, причем трест «Туймазанефть» продолжал разведку.

А нашего героя со временем потянуло на малую родину, и, приехав в Татарию в 1939 году,он устроился в созданную годом ранее Булдырскую нефтеразведку в Чистополе. В конце 30-х годов на Булдырской структуре «сверлилась» первая глубокая нефтепоисковая скважина. Бурение было начато трестом «Сызраньнефть» и продолжено в 1939 году созданным к тому времени «Татгеолтрестом». Однако в связи с отрицательными результатами работы были прекращены. Поэтому в 1940 году Гариф ага перешел в Шугуровскую контору нефтеразведки.

Запасы углеводородов на территории Татреспублики искали давно – еще с времен императорской России. При советской власти в конце 1920-х годов остро встал вопрос о создании новой нефтяной базы СССР, которая смогла бы стать альтернативой той. что имелась на Кавказе и в Закавказье, но, к сожалению, располагалась в опасной близости к границам страны. В этом смысле г. Баку не устраивал, нужен был «Второй Баку» – в районе между Волгой и Уралом. На протяжении предвоенных лет нефть открыли в Куйбышевской (1936 г.), Оренбургской (1937 г.) областях, новые месторождения – в Пермском округе (1936 г.). Основная же ее добыча осуществлялась в БАССР.

А Татарстан из этого ряда выпадал и считался среди соседей самым отстающим по степени разведанности районом. В 1940 году состоялась Первая Татарская научная нефтяная конференция по итогам геологоразведочных работ в республике. Итоги эти были печальными, так как «черное золото» найти не удалось. Но работы продолжались, и для повышения их эффективности создали единый трест «Татгеологоразведка», которому передали оборудование всех геологоразведочных организаций, действовавших в ТАССР.

Еще до войны к глубокому разведочному бурению приступили на Шугуровской структуре, подготовленной «Татгеологоразведкой». Так, бригада, возглавляемая мастером Г.Хамидуллиным, начала бурить скважину №1 Шугуровского участка 6 июня 1941 года. Но начавшаяся Великая Отечественная война внесла две коррективы в планы треста. Во-первых, он лишился почти всех ресурсов, поскольку более половины автотранспорта и рабочих мобилизовали на фронт. Это привело к срыву плана работ по проходке скважин в том году.

Но тем и сильна наша страна, что умеет достойно выходить из тяжелейших ситуаций. На смену опытным специалистам, ушедшим воевать, пришли женщины и подростки. Гаян Гаязова, Манзура Мингазова, Гильминур Садриева, Минзайнаб Насырова, Нурсина Сулейманова, Фатима Шакирова, Зульхиза Гайнанова, Миннегаян Харразова, Мингаян Зарипова, Манзура Ахметшина были теми «пионерами», кто принял участие в разбуривании первой скважины под руководством Гарифа абый.  

По словам ветеранов, поисковые и разведочные работы проводились в невыносимых условиях. Круглогодичный «полевой» труд в бездорожье, осуществлявшийся при любых погодных условиях, по 12 часов в день. Материалы подвозили лошадьми, но в зимние периоды связь прекращалась. Тяжелые металлические детали и горючее женщины переносили на многие километры вручную, а в летнее время доставляли бурлацким способом по Каме и Шешме.

Коллега нашего героя Михайлов Н.А. вспоминал: «Работали женщины вместе с нами. Так же, как мы. Все тяжелое поднимали. Элеваторы шестипудовые. Трубы шести-семидюймовые. …По двенадцать часов в сутки поднимали. Мужик-то не каждый стерпеть может. Были, которые на фронт от такой работы просились. Хамидуллин жалел женщин. Так говорил нам: «Друзья! Мы … все-таки мужики, с техникой связаны. Вы помогайте им поднимать элеватор легостью». Легость – механическое приспособление, облегчающее поднятие грузов, подтаскивание труб и пр. … И женщинам говорил так: легостью, мол, поднимайте, вам же тяжело. А они тут не больно слушались: возьмут вдвоем руками элеватор и поднимут его на ротор».

Но буровой мастер не только давал советы своим новоявленным буровичкам. Он и реально помогал им. «Вот прислушиваемся: а не спешат ли на помощь Хамидуллин и Домрачев. Ведь они не только свои обязанности выполняли, но при первой возможности старались и нам облегчить труд», – рассказывала Марьям Шайхутдинова. Порой Хамидуллин сам взбирался на верхотуру, чтобы дать хотя бы 10-15 минут отдыха уставшей работнице.

Заботился Гариф Хамидуллович и о питании своих женщин. Говорят, что он между ними даже делил по кусочкам довески к пайкам, которые перепадали ему лично. Конечно, его уважали, так как видели насколько работящим, серьезным и вместе с тем человечным и заботливым был их Гариф абый, «мастер абый».

Обращались к герою статьи и по-другому. Например, представители русского и мордовского народов называли его дядей Гришей, а некоторые татары – Хамидуллин абый и еще – «мачтер», так трансформировав слово «мастер».

Еще несколько фраз о трудностях деятельности первопроходцев. Буровые установки комплектовались из разрозненного оборудования, скорость бурения была небольшой. Особые трудности создавал дефицит топлива, поставлявшегося через всю страну из Баку. Продовольствие выдавалось по карточным пайкам, а обували тружеников в лапти, которые надо было еще где-то достать. Сохранился документ того времени – обращение управляющего трестом Юсупова Б.М. в Татарский обком ВКП(б) об оказании помощи нефтеразведчикам: «Прошу оказать содействие в приобретении 1000 пар лаптей, 50 телег и 50 лошадей».

Буровые бригады располагались в деревнях по месту заложения скважины.Бывало, что в некоторые дни крестьянские избы принимали до десяти нефтяников, которые размещались на полу или на лавках. Но они приносили с собой пайки, из чего хозяйка варила им еду, а потом их ждала баня. К вечеру в избе собиралось столько народу, что яблоку негде упасть. Кто-то спал, кто-то играл в нарды, а кто-то – на гармошке, и пелись частушки, песни. Вахты на отдаленные от населенных пунктов буровые доставлялись на лошадях только в зимнее время. Но контроль за качеством нефтепоисковых работ и трудовой дисциплиной осуществлялся по суровым законам военного времени.

И поэтому «мастер абый» не только переживал, когда женщины по морозу шли долгие километры домой и могли встретить волков, но и с беспокойством ждал их возвращения на буровую (за опоздание полагался многомесячный штраф в размере 20-25 процентов от зарплаты, а то и тюремное заключение). Доводилось ему и получать нагоняи за излишнюю «слабину»: работников, падавших от усталости, отправлял с вахты на казенной лошади. Между тем самому Хамидуллину замены не было, потому буровик практически жил на скважине и самым тяжелым для себя считал организацию бесперебойной деятельности бригады.

Но мыслимо ли обойтись без перебоев в новом для многих людей деле да еще в условиях тяжелого лихолетья. Геолог из Лениногорска Д.Дорофеева в своем письме в журнал «Наука и жизнь» писала о скважине Хамидуллина: «Бурилась она более двух лет в тяжелое военное время. Для того, чтобы пробурить скважину, нужны: цемент, бурильные трубы, долото, глинистый раствор, буровая вышка, насосы, транспорт и многое другое, а главное – профессиональные кадры. И того и другого не хватало или просто не было. Ближайшая железнодорожная станция Клявлино находилась в 27 км, про асфальтовые дороги вообще не слышали. Был и риск – а вдруг скважина окажется «сухой», то есть без нефти, и такие затраты! …Перелистываю буровой журнал, пожелтевшие от времени страницы «амбарной книги». …Из записи видно, что бурение скважины шло с большими осложнениями. …Бурение часто останавливалось из-за отсутствия горючего».

Ну а теперь скажем о второй коррективе, которую внесла набравшая обороты война в планы треста «Татгеологоразведка». Когда возникла угроза захвата северокавказских нефтяных промыслов немцами, имевшими для нужд своей военной техники лишь искусственное низкосортное моторное топливо, вопрос надежного обеспечения Советского Союза нефтепродуктами выдвинулся в разряд первоочередных. Тем более, что наркомат нефтяной промышленности и МВД приступили к реализации приказа о ликвидации объектов нефтяной промышленности и других отраслей народного хозяйства на территории, в которую мог войти противник. После захвата гитлеровцами Ростова-на-Дону наши подрывники начали уничтожение скважин, электростанций и других предприятий Кубани. Местная нефть фашистам не досталась. Затем бригада специалистов переехала в Грозный, где вскоре начались бои. Красная Армия заставила захватчиков покинуть Кавказ, и это позволило приступить к трудному восстановлению нефтяной отрасли.

В этой ситуации работа нефтеразведчиков в районах Урала и Поволжья стала чрезвычайно актуальной. Задача найти «черное золото» зазвучала, как приказ. Летом 1942 года на бюро Татарского обкома ВЛКСМ было принято решение: «По просьбе Татгеологоразведочного треста Наркомнефти СССР обязать Шугуровский, Чистопольский, Алексеевский, Кзыл-Армейский, Билярский и другие райкомы ВЛКСМ до 5 июля 1942 г. мобилизовать и направить девушек-комсомолок для постоянной работы в разведочных партиях Татгеологоразведочного треста Наркомнефти СССР». На конец следующего года в Геологоразведке республики насчитывалось 1406 рабочих, и больше половины из них были женщины.

Бурение Шугуровской скважины стало делом целого района. Колхозы и жители помогали нефтяникам всем, чем могли: выделяли лошадей, копали вручную приемную яму и траншеи. Глину для буровой доставляли ручными тележками. Трудоспособных мужчин, женщин и подростков окрестных сел направляли на заготовку леса для сооружения буровых вышек. В коллективе Шугуровской нефтеразведки развернулось соревнование за скорый ввод в эксплуатацию нефтяных скважин, и бригада Хамидуллина была в числе передовиков. Его буровички трудились самоотверженно, не покладая рук и не считаясь со временем. «Слабые женщины заменили на буровой мужчин, которые ушли на фронт. Их тяжелая работа – это настоящий подвиг! Их слез я не видел…» – вспоминал позже Гариф Хамидуллович.

И именно эта буровая бригада в дни военного лихолетья отыскала кладовую углеводородов для нужд фронта. 25 июля 1943 года на Шугуровской роторной скважине №1 с глубины 648 метров ударил нефтяной фонтан с дебитом восемь-десять, а через неделю и 20 тонн в сутки. Вот как запомнилось это событие сотрудницам мастера абый: «…Рванул коричневый фонтан…Все смеются. Буровики – как дети радовались, умывались нефтью…» (Н.Сулейманова); «Мы как раз шли на работу и вдруг слышим радостные восклицания, на первой буровой кричат «Ура», мы побежали и увидели фонтан нефти и счастливые лица членов бригады. Мы со всеми вместе искупались в этом черном масле…» (М.Харразова).

Так скважина №1 стала первооткрывательницей большой нефти в ТАССР. За оставшиеся месяцы 1943 года из нее было получено 4200 тонн углеводородного сырья. «Коллектив разведчиков приложит все силы к тому, чтобы в кратчайший срок превратить Шугуровский район в новый промысел второго Баку и дать с небольших глубин высококачественные нефтепродукты нашей родной, любимой Красной Армии», – говорилось в рапорте Шугуровской нефтеразведки.

И процесс пошел, но с трудностями, а порой и обескураживающими результатами. Как иначе сказать про то, что следом за первооткрывательницей на Шугуровском месторождении «просверлили» еще пять скважин, но все они оказались «сухими»! Однако вскоре выяснилось: Шугуровское месторождение является лишь окраиной гигантского Ромашкинского месторождения, открытого в июне 1948 года у села Тимяшево (Ромашкино) скважиной №3, которая также стала исторической.

А скважина нашего героя помогала фронту не только напрямую, но и косвенным путем – через деятельность местных колхозов Татреспублики. Ветеран-нефтяник и автор книги «Большая нефть стала судьбой» Калимуллин Р.С. описывает эпизод жизни хозяйства имени Сталина, располагавшегося в деревне Альметьево. На заседании правления накануне уборочной страды 1944 года рассматривался главный вопрос дня: доставка в колхоз дегтя, то есть нефти из скважины №1, пробуренной в Шугурах в 1943 году. Как подмечает Рамиль Самигуллович, «таких слов как. «мазут» или «нефть» в деревенском лексиконе тогда не было, «деготь» (по-татарски «дегет» – так называли и скважинную продукцию, и смазку для деревянных колес, изготавливаемую из бересты по старинным технологиям». Деготь нужен был для движка, работавшего в колхозной риге, куда завозили урожай хлеба в снопах на обмолот. По предложению председателя колхоза был выделен неприкосновенный запас: 40 пар лаптей, 100 метров веревки, по пять килограммов мяса и меда. Этот «запас» возчики на пяти подводах обменяли на нефть, привезя ее в количестве одной тонны с четвертью в железных четвертькубовых бочках-баррелях и пятилитровых лагунах, которые были у каждого из них. «Вот так. – констатирует автор. – Если буровая бригада мастера Хамидуллина первой дошла до татарстанской нефти, то альметьевские колхозники благодаря той нефти готовили хлеб для фронта».  

А буровики легендарного мастера-абый, награжденного в 1944 году медалью «За трудовое отличие», продолжали ударную вахту, став в дальнейшем инициаторами борьбы за достижение самых высоких показателей проводки скважин. Сам же Гариф ага работал за троих, несмотря даже на то, что со временем лишился правой руки, которую ампутировали из-за гангрены, начавшейся после повреждения пальца при заготовке дров. Значения ране мастер не придал – мало ли ссадин и травм доставалось ему в буровых буднях. Да и не до лечения – на первом месте у Хамидуллина всегда была работа. Его жена Гайша тоже трудилась на буровой, умело управляя трактором. Супруги стали родителями пятерых детей.

В 1948 году Гарифа абый назначили начальником бурового участка, и его доблестный труд отметили двумя орденами Ленина. При этом, по мнению коллег, старательность, трудолюбие и удивительная душевность были присущи главному персонажу статьи всегда. На должной высоте находилась и его скромность, которая выдержала испытание и пребыванием в составе Верховного Совета Татарской АССР 2-го созыва.

А через четыре года кавалера высших наград страны перевели в Альметьевск, где был образован трест «Альметьевбурнефть». Здесь наш герой стал буровым мастером второй конторы бурения этого треста, а затем там же – аварийным мастером. В 1956 году он вышел на пенсию, но на заслуженном отдыхе пробыл недолго. скончавшись 24 апреля.1958 года. Похоронили его в родном селе Бигашево, которое в конце того десятилетия вошло в состав г. Альметьевска.

Немного не дожил знаменитый уроженец Самарской губернии до приятного углеводородного известия. Ведь в 1958 году коллектив НПУ «Альметьевнефть» вышел на первое место в СССР по уровню добычи нефти.

Добрую память о себе оставил Гариф Хамидуллович со своими буровиками-буровичками. И эта память не ослабевает, она продолжает фонтанировать, не не «черным золотом», конечно, а разными мероприятиями и сооружениями в честь легендарного мастера Шугуровской скважины № 1 и других нефтяников-первопроходцев. Так, воздвигнут памятник этой скважине, а устье буровой установки, «просверлившей» ее, является экспонатом музея ОАО «Татнефть». Есть памятник и самому герою статьи. В конце минувшего десятилетия художник Муртазин И.Х. написал картину «Шугурово. Первая нефть», на которой изображены буровой мастер Г.Хамидуллин, принесший первую нефть в ведре для переливания в емкость, и его радующиеся буровички.

А в мае текущего года профсоюзный комитет Татнефти организовал кросс в честь юбилея татарстанской нефти. Торжественный старт состоялся у скважины №1 в селе Шугурово. Далее участники забега пронесли флаги до скважины №3 в селе Тимяшево, которая открыла крупнейшее Ромашкинское месторождение углеводородного сырья, и финишировали у монумента Первооткрывателям нефти Татарстана, украшающего г. Лениногорск.

Добавим к этому, что скважина Хамидуллина оказалась долгожительницей, поскольку по данным десятилетней давности она все еще находилась в действующем фонде. Есть долгожительницы и среди женского нефтяного «взвода» нашего бурового мастера. Например, упомянутая выше Нурсина Гилязовна Сулейманова была минувшим летом в здравии и готовилась в этом году отмечать свое 105-летие. Можно о ней и ее коллегах сказать почти по Некрасову: «Есть девушки в селах татарских, / В войну нефть добыли они. / А мастер абый их самарский / Старался облегчить их дни!»

Рашид ШАКИРОВ.

  Журнал «Самарские татары», № 3(40), 2023 года.

 

Просмотров: 770