Как Институт истории переехал в экс-тюрьму, где сидел Владимир Ульянов, рисовал на стене Велимир Хлебников и был расстрелян Мулланур Вахитов
Уже перебрался и сегодня обустраивается на новом месте Институт истории им. Марджани. Раньше его резиденция была непосредственно в Казанском кремле, теперь — у кремля, на Батурина, 7, в историческом здании-памятнике федерального значения. «Теперь сюда пол-Китая приедет, это точно!» — шутит директор института академик Рафаэль Хакимов, который, впрочем, предпочел для своего кабинета отнюдь не ту камеру, в которой сутки просидел будущий вождь мирового пролетариата.
И УЛЬЯНОВ, И ХЛЕБНИКОВ, И ХАСАН ТУФАН
Это здание на Батурина, 7, где еще недавно размещался городской онкологический диспансер, построил в начале XVIII века известный казанский купец Иван Михляев для своей суконной фабрики. В мае 1722 года здесь побывал Петр Первый, который посетил Казань, направляясь в Персидский поход.
В конце XVIII века фабричное здание расширили и «переквалифицировали» в пересыльную тюрьму, в которой содержались декабристы, следующие по этапу в ссылку в Сибирь. Именно в этих стенах скончался в июне 1827 года декабрист, участник вооруженного восстания на Сенатской площади Санкт-Петербурга Александр Гриневицкий. Здесь сидел известный социолог, публицист, экономист и беллетрист, участвовавший в общественных движениях второй половины XIX века Василий Берви-Флеровский. Именно в эту тюрьму доставили задержанных участников знаменитой студенческой сходки, которая шумела в Императорском Казанском университете 4 (16) декабря 1887 года, и в числе задержанных был 17-летний Владимир Ульянов. Здесь же в одиночной камере провел 15 месяцев, с 1889 по 1890 год, организатор в Казани марксистских кружков Николай Федосеев. Почти месяц сидел в этой тюрьме в ноябре – декабре 1903 года поэт Велимир Хлебников, который отсюда писал родителям, что «занялся рисованием на стене камеры».
После Октябрьской революции казанская пересыльная тюрьма сначала так и оставалась тюрьмой. В августе 1918 года в этом тюремном дворе расстреляли татарского революционера Мулланура Вахитова. Сидели здесь татарский поэт и писатель Хасан Туфан, татарский поэт Фатых Карим…
Затем здесь был — до сентября 2015 года — онкодиспансер. И вот теперь историческое здание начинает новую жизнь: здесь располагаются Институт истории им. Марджани, Центризбирком Татарстана, Общественная палата РТ…
«ОНИ ВЪЕХАЛИ И ГОВОРЯТ: ЗДЕСЬ ХОРОШАЯ АУРА!»
Площадь нового помещения, отданного Институту истории, — 1,2 тыс. кв. метров. Штат института — 100 человек, из них 72 — научные сотрудники. Большинство из них, как оказалось, впервые получили свой собственный рабочий стол, раньше такой возможности не было. Можно сделать однозначный вывод: если Институту истори им. Марджани передали хорошее здание и создали нормальные условия для работы, значит, республиканские власти, президент РТ хорошо понимают важность для Татарстана истории, исторических исследований.
«Я прямо сказал, что у Российской академии в республике нет таких условий, которые теперь есть у нас. Мы в этом здании очень хорошо разместились», — весело заявил «БИЗНЕС Online» директор Института истории им. Марджани, академик АН РТ Рафаэль Хакимов.
Для корреспондентов нашего издания он провел экскурсию по новым помещениям. Здесь действительно просторно и светло и есть на что посмотреть. На стенах в длинном коридоре — портреты ученых, самый большой — Шигабутдина Марджани, чье имя носит институт. Немало старинных карт, имеется и карта древней Тартарии. Не такая, какую президент России подарил на юбилей Минтимеру Шаймиеву, но похожая.
Идем дальше по коридору и заглядываем в большой геральдический зал с десятками флагов и гербов. Здесь почти все оформление завершено: и занавески повешены, и стулья расставлены, и трибуна на месте… Только книжные полки пока пустые, но это ненадолго, чего-чего, а собственных книг у института столько, что ими можно заполнить среднего размера библиотеку. Кстати, своя библиотека в новом здании у института тоже есть, с металлической пожаробезопасной дверью. За этой дверью — стеллажи, заполненные связками книг, некоторые пока в типографской упаковке. Еще в одном кабинете обнаруживаем красивый зеленый чемоданчик — футляр для семитомника «История татар с древнейших времен». Солидно смотрится, ничего не скажешь… Рафаэль Сибгатович сообщает, что все 7 томов уже переведены на английский язык, их отдают в печать, в институт собираются приехать сотрудники типографии, посмотреть, какие надо сделать коробы для семитомника. «А сейчас мы книгу „Золотая Орда в мировой истории“ на английский переводим, — сообщил Хакимов. — Ее мы вместе с Оксфордом написали, и 7 апреля будет презентация этой книги и нашего семитомника в Оксфорде».
В кабинетах, в которые мы заглядываем, идут «пусконаладочные работы»: на стенах развешивают карты, картины, репродукции со старинных иллюстраций, где-то подключают компьютеры, в одной из комнат нам с гордостью показали чудесный «кряшенский уголок» — тут и старинная одежда, и украшения, и настоящие древние лапти…
Рафаэль Сибгатович гордо говорит, что вся мебель в кабинетах теперь новая: «В моем так даже белая». А раньше столы и стулья собирали, как говорится, с миру по нитке, просили у тех, кто списывает и собирается выкидывать. «Самый первый наш компьютер нам тоже от одного банка достался, списанный, на свалку его собирались отправить, но мы успели перехватить», — рассказывает директор.
Пройдя по институту, полюбовавшись шикарными видами из окна на кремль, на набережную, на Дворец минсельхоза, — журналисты «БИЗНЕС Online» не удержались от несколько провокационного вопроса: а стены старинного здания не будут ли давить на казанских историков? Все-таки тут была и пересыльная тюрьма, и онкобольница… Вдруг по коридорам ночами бродят неприкаянные души декабриста Гриневицкого или революционера Вахитова?.. «Вы разве другую, светлую ауру не чувствуете? — иронично улыбаясь, спросил физик по образованию (а разве верит выпускник физфака КГУ в мистику!) Рафаэль Хакимов. — Хотя у нас были сотрудники, которые опасались тяжелой ауры. Я сказал: если аура вам не понравится, никого не держу. Они въехали и говорят: здесь хорошая аура!».
ВЫБОР МЕЖДУ ЛЕНИНЫМ И ПЕТРОМ ПЕРВЫМ
В историческом здании побывали многие известные люди, хотя иные и не по своей воле. Современные историки определили, кто был в каких именно комнатах и, куда денешься, тюремных камерах. «Мы подняли старые чертежи, там все видно», — говорит Хакимов. Старинная схема «домзака», дома заключенных — пересыльной тюрьмы висит и в коридоре. На схеме указано, где камеры для арестантов, где — лазарет (заключенные часто болели), где — часовня… «Поэтому можно определить, где сидели декабристы, где Ленин», — рассказывает Хакимов.
Так что когда директор Института истории, к слову, самым первым, переехал в новое здание, встал выбор: какую же камеру… простите, какую комнату предпочесть? Может, «ленинскую»? Но Рафаэль Сибгатович все-таки выбрал царскую, или, можно сказать, императорскую, ведь Пётр I был последним царем всея Руси и первым Императором Всероссийским.
«В моем новом кабинете Петр Первый точно был, на 100 процентов, когда посещал мануфактуру Михляева. Я сначала хотел выбрать камеру, где сидел Владимир Ульянов, но она маленькая оказалась, а мне же и приемную надо, — пояснил Рафаэль Сибгатович. — Выбрал ту комнату в самой старой части здания, где была контора Михляева. Здесь ему Петр и передал (приватизация по-царски! — прим. ред.) государственные суконные мануфактуры. Они все были убыточные, а у Михляева — прибыльные, он на армию работал. Ну и свои 50 лет Петр Первый в Казани отметил. Он, правда, начал отмечать еще в Нижнем».
Пока в кабинете директора портрет Петра I не висит, но, говорит Хакимов, появится обязательно. А «ленинская комната» досталась его заму. Причем наличие в Институте истории бывшей камеры, где провел сутки студент Владимир Ульянов, может создать некоторые трудности для работы. «Теперь сюда пол-Китая приедет, это точно!» — пошутил Хакимов. Ну, если с каждого экскурсанта брать по 5-10 юаней…
Правда, пока Хакимов больше думает не о том, как привлечь экскурсантов, а о том, как бы от них отгородиться: посетители, которые направляются в соседние организации, например, в Центризбирком, расположенный в бывшем доме надзирателя(!), нередко оказываются в институте и бродят (вот они, неприкаянные души!) по его коридорам. А заблудиться в бывшей пересыльной тюрьме легко: повсюду повороты, лестницы, закоулки… Вообще, кабинеты института расположены в прямом смысле слова по кругу, вернее, по квадрату, так что кружить можно бесконечно. Вот и запланировали здесь поскорее поставить и закрыть внутреннюю дверь, а заходить в свой институт через отдельный вход. Чтобы посторонние не шастали…
ДАЖЕ ШАЙМИЕВ СКАЗАЛ: «НУ К ЧЕМУ ОНИ ПРИКАСАЮТСЯ, ТО И РАССЫПАЕТСЯ»
Каким будет в новых стенах будущее Института истории? «В плане расширения… Я не большой сторонник расширения состава, — говорит Хакимов. — Потому что 150 сотрудников уже просто нельзя набирать, в принципе нельзя, с точки зрения менеджмента. Когда за 100 заходит, возникают проблемы, становится неэффективным управление. Как и в отделе, если там больше десяти человек. Поэтому то, что у нас есть, это нормально… В Америке, например, научный центр в 50 человек считается очень крупным».
О научных задачах, которые стоят перед Институтом Марджани, директор сказал: «Мы большую историю уже написали ( тот самый семитомник „История татар с древнейших времен“ — прим. ред.). Сейчас дальше продолжаем углублять уже отдельные темы. Например, татары Сибири. Набираем материал про крымских татар, пока делаем своды памятников в Крыму. Татары Башкортостана, южного Приуралья. Все это очень важно. Потому что пока мы пишем, то, например, искусственная башкирская история рассыпается, утверждение, что якобы сибирские татары другой народ, тоже рассыпается. Даже Шаймиев сказал про нас: ну, к чему они прикасаются, то и рассыпается…».
А вы не хотите, написав историю татар, написать историю России? На этот, опять же несколько провокационный вопрос, Рафаэль Хакимов только плечами пожал: «С историей татар было тяжело, но если на русских перейдем, будет еще сложнее. В Российской академии даже деньги на это получили, но не смогли начать. А я им сразу, еще лет пять-шесть назад сказал на заседании гуманитарного отделения: у вас не получится история с Запада — мировая история шла с Востока на Запад, но не в обратную сторону. Великое переселение — куда денешься? А Россия была частью мировой истории…».
Что ж, похоже, что впереди у Института Марджани новые исследования, новые труды и новые сенсации.
Просмотров: 1293