Рустам Батыр: «Вечна ли Вселенная?»

ВОПРОС О ВЕЧНОСТИ МИРА

Вопрос, вынесенный в заголовок поста, кому-то может показаться странным и уж совсем отвлеченным от реальной повседневной жизни. Между тем когда мы рассуждаем о том, совместимы ли религия и наука, то разобраться в этом можно лишь на примере таких вот конкретных вопросов. А это, в свою очередь, позволит нам понять, какое будущее ждет наше общество, где религия сегодня возрождается семимильными шагами.

Мусульманские проповедники любят повторять — и я с ними тут полностью согласен, — что ислам и наука неразрывны. Правда, когда дело доходит до конкретики, это становится не так уж и очевидно. Например, современная наука утверждает, что многообразие форм жизни появилось на земле в результате эволюции. С открытием генетики данный тезис стал просто неоспоримым. А что говорят наши проповедники? Эволюция — выдумка. Ложь, навязываемая миру, чтобы скрыть от людей правду о Боге. И это при том, что именно мусульмане в древности придерживались эволюционных воззрений. Не случайно, когда Дарвин представил в христианском мире свои идеи, оппоненты, как, например, Уильям Дрейпер, стали упрекать его в том, что он проповедует им магометанскую по своей сути теорию.

Вопрос о вечности Вселенной из той же серии. Это лакмусовая бумажка того, готово ли религиозное сообщество ислама принять науку не только на словах, но и на деле. Сегодня многие, если не сказать подавляющее большинство мусульман, ухватились за теорию Большого взрыва как за неопровержимый, с их точки зрения, аргумент в пользу того, что Вселенная конечна во времени и возникла в результате акта Божьей воли. Однако они забыли учесть, что наука не занимается Богом и теория Большого взрыва совершенно о другом.

Во-первых, за Большим взрывом может последовать Большое сжатие, в результате которого Вселенная утрамбуется обратно в точку сингулярности, после чего случится новый Большой взрыв. С этой точки зрения, мы имеем дело с пульсирующей Вселенной, где Большой взрыв — не единичный случай в ее истории, а периодически повторяющееся событие. Во-вторых, больших взрывов может быть много и по другой причине. Есть теории, согласно которым, Больший взрыв, рождающий очередной самодостаточный мир, происходит постоянно как результат квантовых флуктуаций (да простят меня ученые). С этой точки зрения, мы имеем дело с пузырящейся Вселенной, в которой больших взрывов, происходящих прямо сейчас, бесчисленное множество.

Другими словами, теория Большого взрыва не снимает с повестки дня древний вопрос о вечности Вселенной. Судя по всему, люди будут над ним биться вечно. Но есть ли в арсенале исламского богословия идеи, которые бы позволили принять в этом вопросе не распространенную ныне, а противоположную точку зрения, т. е. признать, что мир был вечно?

ДОГМАТ, КОТОРОГО НЕТ

Для начала обратимся к классику татарского богословия Шихабутдину Марджани. Его авторитет как религиозного ученого вряд ли сегодня может кто-то поставить под сомнение. И дело даже не в этом. Марджани — плоть от крови исламская традиция. Он мыслил только в рамках нее. При этом, как указывал другой известный исламский богослов татарского народа Ахмад-Хади Максуди, «в вероубеждении он не был ашаритом, матуридитом, мутазилитом или шиитом, а был Марджани».

В «ортодоксии» суннитского большинства закрепилось мнение, что мир не вечен. И чтобы никому не было повадно считать иначе, данный тезис был возведен в ранг религиозных догматов, отрицание которого приравнивалось к неверию. А в те времена факт признания человека неверным грозил ему казнью. Поэтому мало, кто осмеливался заявлять о вечности мира. Однако Марджани не был согласен с подобным положением вещей. «Как известно, в каламе говорится, что Вселенная возникла вместе со временем, — писал о его взглядах Максуди. — Марджани не соглашается с этим, по его словам, чтобы быть мусульманином, не обязательно иметь такое вероубеждение». Сам Марджани так говорил об этом: «Сотворение времени ашариты хотели выдать за религиозный постулат, в который необходимо верить, и утверждали, что именно это и подразумевали ученые, факихи и муджтахиды, говоря о сотворенности. Но это никак нельзя назвать религиозным постулатом, в который необходимо верить, потому что об этом не был ниспослан ни один аят или хадис».

Мы не будем в данной статье излагать креационизм и онтологию Марджани. Это не входит в наши задачи. Для нас важно просто зафиксировать: догмат о вечности мира не так уж и незыблем, с точки зрения исламских первоисточников и соответственно тех религиозных мыслителей, которые опирались на них, а не на сложившиеся стереотипы. Скорее наоборот. По-крайней мере, Марджани — не тот ученый ислама, чье мнение можно игнорировать.

Шихабутдин хазрат прекрасно знал, в какой фанатичной среде он жил. Поэтому свои мысли он высказывал осторожно. «По его мнению, правильно полагать, — писал в данной связи Максуди, — что материальная Вселенная вечна во времени в качестве вещества. Но в своих книгах он не пишет об этом открыто, а подает все так, чтобы это было понятно размышляющим».

Впрочем, осторожность в высказываниях не спасла Марджани от нападок. «Муллы, старшие учителя, ахуны и богачи, больше обращавшие внимание на мнение простого народа, нежели на истину, объединившись, действовали против него, — с сожалением констатировал известный татарский богослов и ученый Шахар Шариф. — Не хотели признавать Марджани <…> и при помощи всяких доносов дважды отстранили его от должности имама». Ибо «некоторые считали его, — продолжает он, — лицемером и неверным». «В последние века вошло в привычку называть „религией“ сновидения и бред ученых прошлых столетий, — объясняет причину этой травли известный религиозный деятель и ученый Хади Атласи, — Поэтому нападение Марджани на эту „религию“ было растолковано как нападение на великий ислам, ниспосланный Аллахом Его посланнику, и он был обвинен в неверии».

ПОДЛИННОЕ УЧЕНИЕ КОРАНА

Неужели Марджани был совершенно одинок в исламской традиции? Неужели, кроме него, никто больше не знал и не понимал Коран в его подлинном смысле? Отнюдь. Задолго до прихода Марджани целая плеяда исламских философов также проповедовала учение о вечности мира. Один из них — Ибн Рушд, известный на Западе как Аверроэс.

«Форма мира действительно возникшая, — писал он, — но само бытие и время длятся в обоих направлениях, т.е. бесконечны». Согласно философам ислама, каждая отдельная вещь мира бренна, она возникает и погибает. Но весь мир целиком вечен. Материя была, есть и будет. Но формы, которые она приобретает, временны. Океан вечен, волны — нет..

На первый взгляд может показаться, что подобные рассуждения — чисто умозрительные заключения, основанные исключительно на рациональных основаниях, а не на Священном Писании. Нет. Ибн Рушд настаивает на том, что именно Коран учит нас: новая единичная вещь мира возникает не из ничего, а из того, что уже было до нее. «В самом деле, слова Божьи: „И [Бог] — Тот, Кто создал небеса и землю за шесть дней и Его престол был на воде“ (11:7), — пишет он — по своему буквальному смыслу предполагает некое бытие, предшествовавшее данному бытию, а именно престол и воду, и некое время, предшествовавшее данному времени, т.е. времени, сопутствующему форме данного бытия». «А слова: „Потом обратился Он к небу, что было дымом <…> И установил их, семь небес, за два дня“ (41:11), — пишет он далее, — по своему буквальному смыслу предполагают создание небес из чего-то».

Вообще, в Коране нет ни одного места, где бы утверждалось, что Бог творит из ничего. Тот же Адам, например, был сотворен из глины. Бог всегда творит из чего-то. «В Законе нет [указаний на то], что Бог существовал вместе с чистым небытием, — фиксирует данное обстоятельство Ибн Рушд, — это не утверждается ни в одном тексте». А это в конечном итоге и указывает на вечность мира.

Но если Вселенная была вечна, то не отменяет ли такой взгляд на мир идею Бога как его первопричины? Нет. Бог остается быть Первопричиной мира, но не в хронологическом смысле, а в логическим. Он — Тот Перводвигатель, который запускает мир в движение. Тот, кто преобразовывает вечно существующую материю, т.е. придает формы единичным вещам. Иначе говоря, Он — Тот, кто творит привычный нам мир.

Вот почему Марджани заступается за философов ислама, когда некоторые теологи, как, например, Газали, обвиняют их в неверии. Более того, Марджани сам нападает на теологов, показывая, что это их мысли являются антирелигиозными по своей сути. «Потребность в Создателе они обосновывают таким примером, — пишет он, — что связь Вселенной с Творцом подобна связи здания со строителем. Но в основе этого получается, что после сотворения Вселенной потребность в Творце отпадает». Идея же Бога как Творца в вечно существующем мире подобным недостатком, ведущим к безбожию, не страдает.

«НАДО ИЗУЧАТЬ ТАТАРСКОЕ БОГОСЛОВИЕ»

Вечен мир или не вечен — над этим вопросом, стоит полагать, люди будут ломать голову всегда. Для нас важно другое. Какую бы точку зрения мы ни приняли, нельзя обвинять в неверии своих оппонентов. К этому нас, собственно, и призывал великий Марджани.

Страх быть обвиненным в неверии сковывает творческую мысль исламского мира. «Этот вопрос среди мусульманских ученых стал подлинным бедствием, — писал известный мусульманский религиозный деятель татар Кашшаф Тарджемани, — Он настолько распространился и утвердился в мусульманском мире, что лишь немногие из великих ученых, служащих религии и знанию, смогли остаться в стороне от него <… >. Вред, причиненный этим исламу, очень велик». Привычка обвинять друг друга в неверии, считал великий Муса Бигиев, стала одной из причин стагнации исламского мира. Нетерпимость к инакомыслию, вне сомнений, главная причина его упадка.

И если мусульмане хотят быть, как в прежние века, локомотивом прогресса, а не его аутсайдером, если мы действительно хотим, чтобы исламские и научные дисциплины были неразрывны, словно пальцы одной руки, нам важно понимать, что ни у кого нет монополии на истину в исламе, в том числе и в вопросе о вечном или возникшем характере мира. Вот почему сегодня для Татарстана как никогда важно изучать богословское наследие нашего народа. И важно не просто изучать, но и руководствоваться им, а также донести его до всего остального исламского мира.

Просмотров: 794